Люди экрана

В 2012 году третьей по охвату и популярности социальной сетью после Facebook и Twitter стал малоизвестный в России Pinterest, позволяющий пользователю создавать тематические коллекции изображений – по настроению, темам и идеям. Общение между пользователями сводится к минимуму, узы дружбы завязываются исключительно на основании родства эстетического восприятия. Можно ничего не знать о Джессике Бейли и Грации Мерло, не учиться с ними в одной школе, институте, не быть знакомыми лично, но следить за их новыми "досками". Джессика явный экстраверт – ее коллекции наполнены большим количеством людей и географических открытий (которые, кстати, могут быть исключительно виртуальными), Грация – наоборот, предпочитает красивые объекты, ее подборки всегда очень тщательно выверены по цветовым сочетаниям и художественно безупречны.

Словам в Pinterest отведена даже не вторичная роль: иногда комментарии к картинкам, которые человек собирает на свою стену, могут ограничиться невнятным "ммм" или просто точкой – только потому, что по правилам сайта у картинки должно быть некое описание. Обмен чистой воды визуалкой – одна из главных тенденций последнего времени. Она заметна и в Facebook, и в других социальных сетях – визуально-ориентированные блоги и страницы пользуются наибольшей популярностью. Тогда как "буквы" – наблюдения, рассуждения, размышления – стремительно ее теряют. И не то чтобы они менее интересны – оформленные в виде постера с картинкой тексты могут вызвать даже больший отклик, чем фотография новорожденной панды. Просто без картинки пост не привлекает внимание читателя вовсе, независимо от важности изложенной в нем информации.

Люди книги и люди экрана
Исследования так называемого клипового мышления, ставшего ответом на информационный взрыв середины ХХ века, показывают: мозг человека стремительно меняется в сторону способности перерабатывать огромные объемы информации, поданной в динамичной, даже агрессивной форме. Правда, у этих изменений есть и значительный минус – низкий уровень обучаемости, невозможность создавать новые информационные поля, а только существовать в пределах имеющихся, неспособность фиксироваться на предмете продолжительное время. Многие культурологи считают эту тенденцию крайне опасной для развития социума, но альтернативы предложить пока не могут.

Мозг современных детей перегружается информацией, причем именно визуального характера, от которой были защищены предыдущие поколения. Если для нынешних тридцати-тридцатипятилетних картинки были лишь сопровождением текста, некоторым бонусом, то сегодня восприятие изображения и восприятие текста – совершенно разные практики. Для новых поколений она более проста и легка в освоении – визуальная память двадцатилетних в среднем в полтора раза лучше, чем у тридцатилетних, они легче и быстрее "прочитывают" картинку, а также меньше устают от больших потоков "визуалки".

Рентгеновские снимки подтверждают: мозг современных подростков развивается иначе, чем у их родителей, а тем более бабушек и дедушек: окружающий нас мир меняется не только социологически и культурологически, но и физиологически. Педиатр Татьяна Шилова объясняет: "Большинству родителей очень сложно это даже представить, но для многих современных детей печатный текст – лишь бессмысленный набор символов и слов". Преподаватели школ и вузов отмечают: эта проблема уже перерастает дошкольный возраст.

Известный британский специалист по информационным технологиям Джеймс Мартин так описывает раздел по книжной строке: "Людей можно разделить на 2 типа. Первый – это "люди книги". Они получают много информации от чтения, поэтому их главная отличительная черта – очень хороший объем внимания. Таковы, например, успешные топ-менеджеры. Во время переговоров они всегда помнят, какой вопрос является основным в обсуждении. "Люди экрана" кардинально отличаются от них. Они обладают очень быстрым откликом. Само по себе это неплохо, но мешает координации с другими. Во время разговора "люди экрана" постоянно хотят сменить тему и двигаться дальше". Социолог Александр Фельдман прочит носителям современного типа мышления, "людям экрана", судьбу аутсайдеров. Хотя эта точка зрения, скорее, просто невозможность представить, как мир будет развиваться в условиях, когда решения надо принимать мгновенно, основываясь не на анализе большого объема информации, а на сиюминутно выстроившейся ситуации. Которая, как и картинка, должна быть осмыслена мозгом за секунду, воспринята интуитивно и решена не как сложная шахматная партия, а как уровень в компьютерной игре – быстро и эффективно.

Без труда
Последние пару лет университетские преподаватели по всему миру бьют тревогу – нынешние студенты практически не способны воспринимать лекции, если те не сопровождаются яркими презентациями. Текст из учебника, не сведенный к выделенным предложениям и наглядным графикам, для многих слишком сложен. Даже бизнес-презентации крупнейших мировых компаний содержат минимум текста и максимум инфографики – с целью стремительно донести информацию. С каждым годом люди становятся все более визуально-ориентированными – это объективные последствия цифрового прогресса.

Как ни странно, этот прогресс негативно повлиял и на традиционно читающую аудиторию. Ученые Принстонского университета доказали: привыкшие к электронным книгам, продажи которых набирают обороты не только на Западе, но и в России (в том числе среди тех, кто ранее был далек от гаджетов), с большим трудом воспринимают текст, напечатанный на обычной бумаге. По мнению исследователей, дело в шрифте – мозгу не приходится утруждаться, анализируя идеально напечатанное компьютером, тогда как типографская печать неизбежно содержит микродефекты, препятствующие поверхностному беглому чтению.

Свою лепту вносят и аудиокниги, ставшие нашими спутниками за рулем, на беговой дорожке в спортзале и в любых домашних делах. Вместо того чтобы дать книге захватить себя, погрузиться в сюжет, человек узнает о душевных метаниях Раскольникова или дедуктивном методе Шерлока Холмса как бы между делом. Из показателя уровня культуры – как это было, когда за собраниями сочинений отстаивали часовые очереди, – художественные произведения превращаются в легкий способ убить время в автомобильных пробках. Соответственно меняется отношение к литературе как таковой. Сегодня мы наблюдаем уникальную ситуацию отсутствия единого культурного багажа даже в рамках одного социального слоя. Впервые выросло поколение, которое не может сказать о себе "наше детство прошло на одних букварях" – буквари у всех были разные. Равно как и книги, и картинки. Опыт восприятия текста, независимо от усилий учителя литературы и обязательных к прочтению книг, тоже может быть совершенно разный.

По мнению доктора филологических наук, психолингвиста Валерия Белянина, проблема восприятия текста – одна из ключевых для современной психологии. По его словам, чтение текста требует от человека умения ориентироваться в композиции, авторских отступлениях, вторых планах, аллюзиях, прецедентности и т. п. В комплексе это составляет такой навык, как "текстовая компетенция". По большому счету, чтение даже легкого художественного произведения – это напряженная умственная работа, тогда как, например, комиксы в прямом смысле дорисовывают недостающие в описании обстоятельства.

Современные школьники неплохо пишут сочинения, но все хуже – изложения, то есть плохо понимают чужие мысли, сохраняя способность вполне связно высказывать собственные. Культуролог Константин Фрумкин связывает это с изменением формата общения: "Линейный текст – это монолог автора. Реплики собеседника разбивают его на фрагменты". Он, впрочем, подчеркивает, речь идет не об отмирании книги как таковой, а только о ее консервативных формах: "Конфликт возникает не между текстом и образом, а внутри мира текстов и мира образов – между режимом погружения в один информационный поток и режимом постоянного переключения между разными потоками. Угрозу книге представляет не отказ от текста как такового, а отказ от длинного, целостного и линейно выстроенного текста. То же происходит и в мире образов, где фильму противостоит клип".