Нам уже не надо читать выдуманные сказки. Мы уже живем в мире реальной фантастики будущего - Аркадий Бабченко

Бабченко отметил, как сильно мир шагнул вперед за последние несколько десятков лет.

На первом фото — человек, который лучше всех в мире умеет бить другим людям в голову. Его зовут Хабиб, фамилию я, честно говоря, не помню. Его знает весь мир. Вся планета. Он невероятно популярен, его приглашают на телевидение, берут интервью, спрашивают мнение по всем вопросам, в том числе по вопросам политики и глобального строительства мира, а в одной стране, где прохожие в Кемерово любят спариваться со скульптурной композицией «Медведица с медвежатами» его наверняка выберут депутатом и доверят руководить государством.

Уверен, вы узнали его сразу. Потому что, даже если вы совершенно, напрочь, не интересуетесь ММА — как, например, я — вы не могли пройти мимо него. Потому что так заточена масскультура в нашем обществе. Потому что он из каждого утюга. Наравне с Усиком и Майком Тайсоном.

Сможете ли вы назвать человека на втором фото? На третьем? А на четвертом?

На втором фото — Мишель Майор. Француз. Астрофизик. Который вместе с Дидье Кело открыл в 1994 году первую экзопланету, 51 Пегаса b, вращающуюся вокруг солнцеподобной звезды. За что они получили Нобелевскую премию.

Собственно, этот человек начал новую эру в жизни человечества. До этого обсуждать существование планет в других звездных системах в мире астрофизиков было чем-то маргинальным — ну, как сейчас руководителю Европейского космического агентства обсуждать зеленых человечков в летающих тарелках.

Сегодня мы знаем тысячи экзопланет.

Их существование для нас является теперь настолько же естественным, как существование рыб в океане. Дверку в эту новую эпоху приоткрыл именно Майор.

На третьей фотографии — Стив Скваерс. Руководитель миссии «Спирита» и «Оппортьюнити» — двух марсоходов, которые пылили по красной планете тринадцать лет. Собственно говоря, он принимал участие во многих знаковых миссиях по отправке роботов в другие миры — «Вояджер», «Магеллан», «Кассини-Гюйгенс», «Спирит», «Оппортьюнити» и «Кьюриосити» — от руководства этой программой он уже отказался, работает в набсовете НАСА. Это главный инженер планеты по роверам в других мирах.

На четвертой — Джентри Ли. Главный инженер Управления планетных систем полета в Лаборатории реактивного движения НАСА. Это вообще уникальный чувак. За пятьдесят лет своей работы он запульнул в космос восемь аппаратов. Начиная от первого искусственного земного аппарата на Марсе «Викинг», через те же «Спирит» и «Оппортьюнити», станцию «Галилео» — отправленную к Юпитеру, Европе, Каллисто, Ио и сожженную в атмосфере Юпитера, потом Mars Orbiter, затем «Deep Impact» — столкновение с кометой Темпель 1, и заканчивая «Stardust» — пролетом автоматической межпланетной станции через хвост кометы, для сбора образцов.

Есть еще «Хаббл», «Кеплер», «Розетта», «Филы», «Новые горизонты», «Хаябуса», израильская лунная станция, СЕТИ и черт его знает что еще. Люди, занимающиеся этими проектами, двигают нашу планету вперед. Двигают вперед само наше время. Эпоху человечества. Приближая будущее.

Собственно говоря, такие люди — астрофизики, планетологи, экзогеологи, инженеры — и есть сейчас самые главные люди на Земле. Если бы не они, мы бы до сих пор смотрели в небо через бутылку пятизвездочного коньяка и гадали — есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе. Помните? А ведь это моё детство. А ведь мне всего сорок.

Человечество невероятно шагнуло вперед. Просто невероятно.

За какие-то двадцать лет мы точно выяснили — планеты есть ПОЧТИ У КАЖДОЙ ЗВЕЗДЫ. Посмотрите на небо. Сколько звезд вы там видите — почти у всех у них есть планеты.

А у 20-25% из них — есть планеты земного типа, находящиеся в обитаемой зоне.

То есть, у одной и каждых четырех-пяти звезд, есть планета, на которой потенциально может быть жизнь.

В нашей галактике, от 200 до 400 миллиардов звезд. Только в нашем Млечном Пути потенциально есть от сорока до восьмидесяти МИЛЛИАРДОВ планет, на которых могут быть условия для зарождения жизни.

Это в десять раз больше, чем людей на всей Земле.

Планет.

После стыковки аппарата «Филы» (руководитель Стефан Уламек), мы теперь точно знаем, что на комете Чурюмова-Герасименко есть органика. «Филы» нашел шестнадцать органических молекул.

Комета — это слепленный из плотного снега и пыли комок, который образовался еще во времена протопланетного диска. Собственно, он и слеплен из самого протопланетного диска.

Протопланетный диск — это облако пыли, газа, льда, которое крутилось вокруг молодого солнца, и из которого и образовывались наши планеты.

То есть, мы теперь гарантированно знаем, что органика есть во всей нашей солнечной системе. Во всех мирах.

Потому что образованы они из одного материала.

И на одном из них развилась жизнь.

Поскольку мы знаем, что Вселенная удивительно однородна, и состоит из одних и тех же элементов таблицы Менделеева, мы, с вероятностью 99 процентов, можем предположить, что органика есть везде во Вселенной. Мы этого не знаем точно, но предположить может.

Только в нашей маленькой непримечательной Галактике восемьдесят миллиардов планет, на которых может быть жизнь.

Галактик во Вселенной — даже не миллиарды. Если вы возьмете даже не телескоп, просто бинокль, и посмотрите на небо — то большинство светящихся точек в вашем поле зрения будут уже не звезды. Галактики.

Мы совершенно точно не одни в этой черной Бесконечности.

На данный момент наш технологический уровень не позволяет установить этого точно. Но наш технологический уровень уже позволяет изучать атмосферу экзопланет с земных телескопов. Вы только вдумайтесь в это. С телескопа, расположенного на земле. Можно анализировать атмосферу. Другой планеты. У другой звезды.

Для чего? Для того, чтобы найти биологический след. То есть, те газы, которые могут служить признаком жизни. На нашей земле, например, это кислород. Если другой ученый, с планеты 51 Пегаса Б, посмотрит на нашу Землю, он сделает предположение — на этой планете не должно быть кислорода в атмосфере. Потому что мы не выкипаем, как Венера, не являемся одним сплошным вулканом, который мог бы расплавить кору и вообще. Девяносто процентов кислорода на нашей планете содержится в пляжах. В песке. В кварце. SiO2.

Но потом он проанализирует атмосферу, и увидит, что кислорода в ней 21 процент. Откроет рот. Закроет рот. Сядет на жопу. И начнет орать — я нашел их, у них там должна быть жизнь!!

Кислород не является однозначным биологическим следом, на Венере его полна атмосфера — все выкипевшие океаны — но все же он является тем маркером, на который надо обратить внимание. За ним может быть озон. За ним — метан. За ним — еще что-то. И в какой-то момент наступит сочетание маркеров, по которым мы точно сможем сказать — такое сочетание газов в атмосфере могла оставить только жизнь.

Пока мы этого сделать не можем. Наши телескопы еще слишком слабы. Мы можем видеть лишь какие-то отдельные элементы в чужих атмосферах, самые заметные. Например, воду, или натрий.

Но скоро на орбиту выйдет телескоп «Джеймс Вебб». Одна из его основных задач — как раз спектральный анализ экзопланет, поиск биологические маркеры в атмосферах других планет около других звезд.

Перечитайте еще раз эту фразу.

Меня от неё невероятно прет.

Джеймс Вебб — это второй руководитель НАСА, к слову.

От телескопа Вебба ожидается прорыв в планетологии и поиске жизни. А это только одно из направлений нашей науки. Есть еще Илон Маск со своей «Теслой» на орбите. Трансгуманизм с продлением жизни мышей и червей. МРНК вакцины с возможным излечением рака. Только вдумайтесь — мы способны создавать синтетическую РНК и запускать её в клетку. Мы можем видеть объекты в миллиардах световых лет от нас, и объекты, в миллиарды раз меньше доступных человеческому глазу. Киберпротезирование. Генетика. Бионика. Роботехника. Протезирование сердца. Искусственный интеллект. Да чего только нет.

Мир шагнул вперед невероятно. Просто фантастически. Еще двести лет назад человек точно знал — за тысячу лет до него все ездили на лошадях. И через тысячу лет после него все будут ездить на лошадях. Не менялось практически ничего.

Гироскутер с вертолетом, подводной лодкой и международной космической станцией.

Если бы человек из тринадцатого века попал бы в современный Нью-Йорк — он совершенно точно решил бы, что на этой земле все продались дьяволу. Потому что с его точки зрения ничем иным невозможно было бы объяснить эти огни святого Эльма, которыми сами по себе светятся города — без дров, без угля, без факелов — летающих железных драконов, самодвижущиеся повозки, и вообще всё.

За айфон вас не просто сожгли бы на костре — к вам обосрались бы подойти, чтобы схватить и сжечь на костре — он говорит с демонами на той стороне планеты через небесную твердь, которых может еще и видеть!!

Собственно, «той стороны планеты» еще и не было.

Мы живем в фантастическое, невероятное время. Только за мою, крайне короткую, жизнь, наука сделала невероятный скачок вперед. А когда мне будет восемьдесят… Собственно, я даже не берусь фантазировать. Потому что жизнь гарантированно обойдет все фантазии.

Какая, нафиг, «Дюна», какие, к чертям, гигантские червяки, какающие каким-то выдуманным веществом…

Изменяйте парадигму своего мышления. Реальность дает нам сейчас такие сюжеты, такие данные, такие возможности, что никакая фантастика переплюнуть уже не сможет. Книги, которых теперь до черта, научать вас самих создавать своих образах во время чтения такие миры, в которых будут и гигантские черви, и разумные тараканы — им всем есть место в этой Вселенной. Интернет, науч-поп, страничка НАСА в твиттере, библиотеки сай-фикшн, универсариумы, диплодоки с тиктааликами, да одни Докинз с Саганом чего стоят.

Кто этот чувак на первом фото? Он умеет лучше всех бить в голову другим людям на Земле? Извините, вы сейчас серьезно? А. Ну-ну…

Сводите семью в палеонтологический музей и планетарий.

Нам уже не надо читать выдуманные сказки.

Мы уже живем в мире реальной фантастики будущего.

И тот, кто первым переведет на эту ступень своих детей — будет иметь эволюционное преимущество.

Удачных всем выходных.