Волонтеры медленно "работают"? Скоро будем спрашивать у военных: "а почему вы так медленно гоните ру*ню?!" - Максим Иванов

Салтовка. Подъезжаю по адресу, звоню.

- Добрый день, гуманитарная помощь. Привезли вам продукты по заявке.

– А все, уже поздно.

– В смысле?

– Ну мы уже на вокзале.

– Вы покидаете город?

- Ну конечно. Вы очень медленно работаете (последнее слово мне особенно западает), я уже забыла, когда делала этот заказ.

В этот момент раздаются несколько взрывов где-то неподалеку. Может выходы, может прилеты. А может, это меня бомбило внутри. Неважно. Параллельно смотрю заявки – поступила 17 апреля. Ну что же.

– Я вас понял

– Ой, а вы можете завезти моим родителям. Это недалеко. Будьлааасочка (тональность голоса странным образом меняется с предъявительно-разочарованного на ласковый, умоляющий).

– Да, говорите адрес.

(говорит адрес)

– Номер телефона, пожалуйста.

– Ой, а я не помню. Ну поднимитесь, это пятый этаж, квартира 29

– Окей.

Приезжаю на адрес. Кодовый замок. Звонить даме желания нет. Стою, подбираю цифры к замку. Снова бомбит, теперь уж точно меня.

Наконец пакет все-таки отдаю.

За спиной еще 8 адресов по Салтовке. Очень хочу домой. Но нужно ехать дальше. Включаю двигатель, первая передача идет туго. Потом совсем не включается. Понимаю, что полетел выжимной подшипник. Докатился до СТО – диагноз подтвержден.

На несколько дней машина потеряна.

Время от времени ломается техника, и люди ломаются. Вот только когда двигатель начинает троить, мы доливаем смазку. Для человека же смазкой может быть понимание или хорошее слово. Так мы дойдем до того, что будем спрашивать у военных: "а почему вы так медленно гоните ру*ню?!"

А все мы сейчас просто делаем что можем и как можем.

На фото я. Представляю, как придется ходить куда-нибудь пешком.