Любовь на стыке миров

Адам (Джим Стерджесс) и Иден (Кирстен Данст) встретились высоко в горах и полюбили друг друга. Казалось бы, обычная история – но в мире, в котором жили юноша и девушка, такая любовь была чем-то невероятным: Иден принадлежала к "верхнему миру", в котором царят роскошь и процветание, а Адам – к "нижнему", где правят разруха и нищета.

Давным-давно 2 планеты неведомой звездной системы почти вплотную притянулись друг к другу. Хотя поначалу между "параллельными мирами" была полная гармония, со временем "верхний мир" стал богатым и респектабельным, а "нижний" превратился в его сырьевой придаток, из которого зловещая корпорация "Трансмир" регулярно выкачивала нефть в обмен на электричество.

Разумеется, при таком раскладе любое общение между жителями двух планет было запрещено, тем более что и специфические законы физики никакого контакта не предполагали. Предметы с 1-й планеты, попав на 2-ю, продолжают испытывать притяжение своего мира, а от слишком долгого пребывания в "чужой" гравитации и вовсе сгорают; так что быть вместе влюбленные смогли лишь благодаря находчивости Адама, на веревке перетаскивающего любимую поближе к своему миру. Начавшийся было роман прервали бдительные спецслужбы, и девушка, сорвавшись с протянутой между мирами веревки, упала на свою планету, начисто забыв о возлюбленном.

Но однажды Адам увидит ее в телепередаче о корпорации "Трансмир" и решит во что бы то ни стало с ней встретиться. Французский аргентинец Хуан Диего Соланас уже не в 1-й раз снимает кино, полностью основанное на каком-либо абсурдном допущении – достаточно вспомнить его короткометражку о человеке без головы. Висящие вверх тормашками небожители танцуют танго в зале ресторана одновременно с его "нижними" посетителями. Горящий Адам прыгает с моста в 1 океан – и падает в 2-й. Сотрудники офиса корпорации "Трансмир" суетятся наверху в точно таком же open space, что и их антиподы. Богатый город нависает над своим обветшалым двойником. Словом, в эпоху "Трансформеров" и прочей псевдофантастической белиберды задумку Соланаса нельзя не признать удачной, тем более что, взяв за образец один-единственный (зато хорошо запоминающийся) эпизод из нолановского "Начала", Соланас создает на экране не только красивый, но и убедительный мир, пусть и живущий по загадочным с точки зрения науки законам.

То, как создатели фильма внимательны к деталям, делает им честь. Обшарпанные стены, тусклые ретроландшафты и темная гамма "нижнего мира" напоминают лучшие фильмы дуэта Жене и Каро, да и все, что касается дизайна "верхнего" мира – корпоративного hi-tec – здесь выше всяких похвал.

Беда в том, что симпатичные сюжетные детали и изобретательно продуманные мелочи очень скоро оказываются всего лишь необязательным дополнением к центральной линии, банальной до ужаса истории бедного принца и заколдованной принцессы, которую влюбленный непременно должен разбудить.

Но ладно бы только сюжетная предсказуемость. Сентиментальность Соланаса (по всей видимости, все-таки больше аргентинца, чем француза) не знает ни меры, ни границ, и если в эпизоде поцелуя в заснеженном гроте, при желании, еще можно разглядеть иронию, то куда сложнее оправдать несмолкаемую в течение без малого двух часов фортепианную музыку и кошмарные диалоги влюбленных.

В том, что на экран в итоге смотреть становится почти невыносимо, не виноваты ни маленький бюджет, ни компьютерная графика, ни Стерджесс и Данст, честно разыгрывающие перед зрителями свой непорочный роман. Проблема в том, что, хотя сказки о чистой любви для девочек старшего школьного возраста, наверное, тоже имеют право на существование, вряд ли стоит выдавать их за научную фантастику и под этим видом показывать взрослым. Они еще смогут поверить в то, что два мира висят один над другим каждый сообразно своей гравитации, в волшебный розовый мед, существующий вопреки всем законам, и в любовь двух инопланетян. Но вот в то, что от подобного целомудренного союза в итоге еще и могут появляться дети – уже вряд ли.

Фото : www.sunhome.ru