Мог катапультироваться: жена рассказала о жизни и подвиге пилота МиГ-29 Тараса Редькина

Петиция о присвоении звания Героя Украины посмертно набрала 25 тысяч и ждет рассмотрения в Офисе президента

Он закрыл собой небо. Так о подвиге летчика Тараса Редькина говорят его близкие и побратимы. Истребитель МиГ-29, которым управлял Тарас, был сбит во время миссии по поиску и уничтожению российских систем противовоздушной обороны в Николаевской области. Уже после того, как Тарас успешно отработал по наземным целям, он сообщил в эфире: "Вижу пуски по мне". В этот момент он мог катапультироваться. Но не стал этого делать, ради того, чтобы увести истребитель от села Владимировка Баштанского района. Тарасу это удалось, но он погиб.

25-летний Тарас Редькин был заместителем командира эскадрильи – штурманом 204-й Севастопольской бригады тактической авиации. Он погиб 25 сентября 2022 года. На примере подвига Тараса военные эксперты объясняли, почему Украине так необходимы истребители F-16. Потому что пока во время миссий по уничтожению радаров вражеской ПВО (в результате чего российская противовоздушная оборона теряет возможность перехватывать ракеты HIMARS) нашим пилотам приходится выходить на передний край, даже вызывая огонь врага на себя.

Сейчас жена Тараса Екатерина добивается присвоения мужу звания Героя Украины посмертно. Они поженились за два месяца до гибели Тараса. В разговоре с "Телеграфом" молодая вдова рассказала о муже, его службе, гибели и их истории любви.

Со своей будущей женой Тарас познакомился на службе. Екатерина – военнослужащая, дешифровательница полетов. Уже во время полномасштабной войны Екатерина, хорошо понимая специфику работы Тараса, знала, где и когда он находился. Если в том месте объявлена воздушная тревога, значит, любимый работает.

— Тарас часто подолгу был без связи, — рассказывает "Телеграфу" Екатерина. — И ничего так сильно в жизни я не ждала, как его звонка со словами: "Зая, я на месте, отработал. Все хорошо".

Вечером 24 сентября мы разговаривали, переписывались. Последнее, что мне написал Тарас, было: "Люблю". Сообщение поступило в 22:31. "Очень", — написала я в ответ, и Тарас мое сообщение прочитал. А в 7:40 утра мне позвонили. Когда я увидела, кто звонит, у меня перехватило дыхание. Я уже понимала, что случилось что-то страшное — то, чего я так боялась… И я, взяв трубку и не дожидаясь, пока мне кто-то что-то скажет, закричала: "Почему вы мне звоните так рано? Я не хочу ничего слышать!" Я не поняла, что мне сказали. Не хотела понимать, не хотела в это верить… Начала звонить Тарасу. Звонила везде – на телефон, на мессенджеры. Он не отвечал.

Мы с Тарасом оба понимали, что такое война и что может произойти. Неоднократно обсуждали и моменты, во время которых он как пилот должен был катапультироваться. Но когда сообщают, что твой муж погиб, когда ты звонишь с этой новостью его отцу, ты не можешь об этом думать. Просто кричишь от боли и не веришь…

Можно сколько угодно не верить в знаки, но они были. Буквально накануне гибели Тараса разбился наш свадебный бокал. И мне снились плохие сны: я стою в свадебном платье, а неподалеку Тарас, и меня ведет к нему его отец. Тарас был так хорош и весь будто светился. А я радовалась — вот, наконец, наша свадьба (мы успели только расписаться, а венчание планировали после победы). Но проснулась я в слезах. И почему-то сразу поняла, что это плохой сон. Я тогда сказала Тарасу, что у меня плохое предчувствие. Он успокаивал меня, что все будет хорошо.

Он всегда пытался меня успокоить, всегда обо мне заботился. Когда на службе нам удавалось списаться, он, зная, что в моем регионе объявлена воздушная тревога, прежде всего спрашивал, в укрытии ли я. Для него было важнее всего знать, как я. А для меня — как он… Тарас всегда думал прежде всего о других, а не о себе. Что и подтверждает его поступок. У него было время катапультироваться, но он пожертвовал собой, чтобы не пострадали люди, — вспоминает молодая женщина.

Новость о начале полномасштабного вторжения застала Тараса Редькина на службе — в ночь на 24 февраля он как раз заступил в наряд. Екатерина была дома. Ей позвонили ночью и сказали собираться. Они увиделись с Тарасом уже в части.

— Мы на тот момент встречались около полугода, — говорит Екатерина. — Наша история любви началась летом 2021 года, хотя мы знали друг друга с 2019-го. Мы познакомились, когда Тарас пришел в нашу бригаду. Его все любили. Его невозможно было не любить: добрый, порядочный, интеллигентный, очень хороший. И лётчик от Бога. Он горел своим делом. Любовь к самолетам и небу у него была с детства — его отец работал на Харьковском авиационном заводе и часто брал Тараса с собой на работу. Кстати, еще одной страстью Тараса был парусный спорт. Он был в сборной Украины и говорил, что в какой-то момент даже думал о кругосветном путешествии. Но победило желание стать лётчиком. Тарас так ждал, когда Украина получит истребители F-16. Усиленно учил английский, чтобы легче было их осваивать.

А что касается наших отношений, то сначала они были исключительно рабочими. Да и виделись мы не так часто — каждый имел свои задачи, свои командировки. Потом начали общаться больше… Наши отношения начались после того, как Тарас позвонил и позвал меня гулять. В дождь. Это была его любимая погода. Он потом говорил, что, когда я согласилась на прогулку в дождь, он сразу понял, что я та самая… Нам было очень хорошо вместе.

Это были настоящие, искренние отношения, настоящая любовь. Мы не говорили о свадьбе, хотя я понимала, что рано или поздно это обязательно произойдет. Но не ожидала, что Тарас сделает мне предложение в скором времени. Это произошло в мае во время его ротации. Мы были в Буковеле, и Тарас устроил настоящий сюрприз у камина, в романтической обстановке предложил стать его женой. Это было 14 мая, а 14 июля мы расписались.

Может, для кого-то это странно, но я постоянно чувствую присутствие Тараса. Знаю, что он рядом. Иногда происходят вещи, которые невозможно объяснить. К примеру, в прошлом году мне приснился сон, в котором Тарас показал место, где разбился его самолет. Я потом связалась с людьми, которые там были, спросила, правда ли, что на том месте были такие-то предметы. Они сказали, что именно так было, и удивились, как я могу это знать. Или совсем недавний случай – Тарас приснился накануне своего дня рождения (2 октября). Сказал, что оставил для меня подарок и мы с его братом должны этот подарок найти. Мы нашли — это был диск. На нем была особая для всей нашей семьи песня – когда-то отец Тараса включал эту песню своей жене (маме Тараса), и мы слушали ее все вместе…

Эта связь с Тарасом помогает мне держаться, помогает жить. Хотя были и мысли о суициде. Но потом я понимала: если это сделаю, никогда больше не увижу Тараса. И он точно этого не хотел бы…

Когда теряешь близкого человека, кажется, что это самое страшное время. Но самое страшное впереди, потому что дальше ты просто существуешь с болью и пониманием того, что ничего не можешь изменить. Но надо наполнять свой ресурс, чтобы были силы нести память о дорогом человеке. Силы очень нужны, потому что дальше начинается борьба за существование, за правду… И я стараюсь быть сильной. Сейчас это и есть моя цель — нести память о Тарасе, чтобы о нем знали больше людей. Знали и ценили то, что он сделал.

Именно поэтому для всей нашей семьи так важно, чтобы ему присвоили звание Героя Украины. Мы давно подали все необходимые для этого документы, но не получили ответа. Поэтому я подала на сайте президента петицию, которая набрала более 25 тысяч голосов. Я очень благодарна всем, кто подписал ее, несмотря на все трудности — знаю, что система часто давала сбой и некоторым удавалось поставить подпись с пятой, а то и десятой попытки. Но мы это сделали. В настоящее время петиция находится на рассмотрении. Я очень надеюсь на положительный ответ. Для нас с родителями Тараса (которые теперь навсегда моя семья) это очень важно.

Теперь вся моя жизнь, все, что я делаю, посвящено ему. Я держусь ради него. Сделала татуировку с датами нашей росписи, с надписью: "Твои глаза — мое море". Я родом из Очакова Николаевской области, и очень люблю море. И я часто говорила Тарасу, что его голубые глаза – это мое море… И татуировку с котом. Это тоже для нас символично – я как-то подарила ему котика, и он все время с ним летал, называл его штурманом. Это был его талисман.

Этот котик уцелел – он изуродован после катастрофы, но навсегда со мной…