Открытое письмо Вячеслава Шаповалова президенту Украины Владимиру Зеленскому

Уважаемый господин Президент, Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами Украины!

Это письмо я пишу Вам из лукьяновского следственного изолятора, где нахожусь уже полгода по абсурдным и бездоказательным обвинениям в препятствовании Вооруженным Силам Украины. В этой ситуации только одна хорошая составляющая — это украинский следственный изолятор, а могло быть и по-другому.

Я часто вспоминаю третью ночь с начала полномасштабного вторжения, когда Вы пригласили меня на совещание в специальное защищенное место по обеспечению армии. Тогда на складах не было запасов шлемов и бронежилетов, достаточного количества формы. Армия увеличивалась в геометрической прогрессии и потребовались быстрые решения по ее обеспечению.

Тогда на совещании, в три часа ночи Вы четко поставили задачу, и было понятно, что его нужно выполнить: либо мы сделаем это, либо страны не станет. Вы лично сказали мне, господин Президент, что нужно сделать все, чтобы обеспечить ВСУ необходимым, а "разбираться будем потом". У нас не было времени думать о каких-либо последствиях для нас лично — нам нужно было действовать немедленно, чтобы отразить агрессию. И мы действовали. Почему-то было убеждение, что все государственные институты сосредоточили свою деятельность на конечной цели, в результате, учитывая страшный вызов для Украины.

Ваши слова не были восприняты мной таким образом, что я или мои подчиненные можем прибегнуть к незаконным действиям. Несмотря на все сложности, мы осуществляли деятельность исключительно в рамках закона. Все решения были приняты с учетом условий и вызовов того времени и были единственными возможными для выполнения задач, поставленных военным политическим руководством страны.

Мы покупали и везли все, что было возможно к тому времени, иногда не совсем у надежных поставщиков (но тогда все было ненадежно), иногда производя предоплату. В тот период никто не хотел других условий поставок в страну, которой давали 3 дня на существование. Везли под обстрелами, работали почти в походных условиях, поскольку в помещениях МОУ было опасно, и мы вынуждены постоянно перемещаться по Киеву. Мы не убежали, не скрылись в соседних областях, а продолжали на месте выполнять приказ, который для нас был, без преувеличения, святым. Наверное, мы понимали риски, но не считались с ними, поскольку неисполнение приказа означало бы потерю своей страны.

Мы привезли десятки тысяч тонн необходимой продукции, которая была доставлена в Украину из-за границы, когда отсутствовало железнодорожное, морское и авиасообщение, а страховщики отказывались страховать автоперевозчиков. Мы сделали это даже несмотря на противодействие со стороны страны-агрессора, которая всячески препятствовала нам на товарных и сырьевых рынках – россияне скупали все, чтобы Украине ничего не досталось. Но им этого не удалось: нами было закуплено более 800 000 бронежилетов и такое же количество шлемов – это на 100% закрыло потребности ВСУ, и даже был сформирован резерв. Нами были сшиты и доставлены миллионы единиц одежды. Мы даже сделали то, в чем сами сомневались: обеспечили бесперебойное питание, одновременно избавившись от монополии. Мало кто помнит, что по состоянию на 24.02.2022 Министерство обороны не имело действующего контракта на питание, поскольку бывший монополист обжаловал в судах результаты тендеров, которыми эта монополия была разрушена, согласно задаче министра обороны. И армию начали обеспечивать сначала четыре компании, потом шесть, потом восемь.

Но сейчас Государственное бюро расследований подозревает меня в том, что якобы я, являясь заместителем министра обороны и человеком, отвечавшим за политику государственных закупок Минобороны, препятствовал Вооруженным Силам Украины во время особого периода. Так называемыми доказательствами моей вины является то, что Департамент государственных закупок Минобороны подписал несколько контрактов на поставку шлемов, бронежилетов и обуви для нашей армии, часть которых оказалась ненадлежащего качества. При этом эти контракты подписывал не я, а продукция, которая была признана некачественной, сразу же заменялась поставщиками по требованию Минобороны.

Поскольку правительство существенно упростило процедуру закупок, Минобороны подписывало прямые договоры с поставщиками. Теперь следствие упрекает меня в том, что в этих договорах не было какого-то отдельного пункта о контроле качества и что якобы я производил полную оплату за поставки. Но ведь это обычные международные контракты и ответственность о должном качестве у них, конечно же, прописана.

ГБР не подозревает меня в том, что закупки были произведены по завышенным ценам. Меня также не подозревают, что я получил личную выгоду. Но при этом следствие считает, что у меня был какой-то корыстный умысел, а вот какой именно и почему он у меня вдруг возник, объяснений до сих пор нет.

Поэтому сложился следующий парадокс: ни государственные финансы, ни наши военные, да и вообще никто не пострадал, никакой выгоды я от этого не получил, а обвинения против меня все равно были предъявлены и до сих пор не сняты.

И вдобавок ко всему у следственных органов Украины нет никаких претензий к поставщикам, продукция которых была признана некачественной. Интересно почему, ведь это они продали Украине некачественные товары. Более того – эти компании продолжают поставлять нам амуницию на основании таких же договоров, которые обвиняют меня.

Вообще статья Уголовного кодекса 114-1 "о препятствии ВСУ" подразумевает физическое препятствие, поэтому дело против меня открывает "сундук Пандоры": если суд признает меня виновным, под эту статью будут подпадать какие-либо действия, которые можно трактовать как препятствование ВСУ. Это предоставит следственным органам и судьям широкое поле для фантазии и манипуляций.

На днях мне вручили новое подозрение по той же статье, но в этот раз от Службы безопасности Украины.

Иногда мне кажется, что я даже понимаю тех, кто сегодня проявляет такой криминальный креатив. В первые месяцы полномасштабного вторжения большинство следователей, прокуроров, судей уехали в западные области. Они просто не понимают в каких условиях мы обеспечивали армию, сейчас те, кто "защищали" западные границы, пытаются быть истребованными и полезными. Это комплексы, с которыми сейчас им жить.

Для того чтобы Вы, господин Президент, и украинская общественность, почувствовали всю абсурдность ситуации, я приведу еще один пример того, в чем именно и как именно меня обвиняют.

СБУ считает, что буквально со дня своего назначения – 17 ноября 2021 года – я якобы был "подлинно осведомлен" о том, что вторжение начнется именно 24 февраля 2022 года. Владимир Александрович, я не шучу: именно так написано в подозрении, подписанном следователем СБУ. Я искал в тексте подозрения хотя бы намек на доказательства такого утверждения, но, конечно, его там нет. Да и не могло быть.

Если однажды меня признают виновным именно с такой формулировкой, тогда будет открыт еще один "сундук Пандоры": если очень захотеть, обвинить в бездействии можно всех.

Господин Президент, как Вам известно, я не сбежал с началом полномасштабного вторжения и упорно работал на укрепление нашей обороны до момента оглашения мне подозрения в феврале 2023 года. Я добровольно предоставил следователям все документы и собственные ценности. И так же добровольно я подал заявление на увольнение, чтобы не бросать тень на Минобороны и продемонстрировать, что я не держусь за должность – честь министерства и Вооруженных сил и собственная репутация меня волнуют больше, чем должность и деньги.

Преследование меня имеет все признаки политического – в том смысле, что какая-то неизвестная мне сила делает все, чтобы я не вышел из-за решетки. Это дело политическое еще и потому, что во время горячей фазы войны кто-то решил "закрыть" человека, который формировал политику обеспечения ВСУ, не задумываясь о последствиях.

Я вижу в процессе против меня полное отсутствие основного элемента правосудия – справедливости. Не хочу углубляться в детали, но нарушения моих прав во время процесса настолько вопиющие и демонстративные, что нет никаких сомнений – в случае обращения в ЕСПЧ результат будет не в пользу нашей правоохранительной системы.

Конечно, я не апеллирую к Вам, господин Президент, как к судье, и не прошу повлиять на суд, поскольку это вне Ваших конституционных прав и обязанностей.

Я обращаюсь к Вам, как к Президенту, гаранту Конституции – документу, который, в свою очередь, гарантирует гражданам Украины право на справедливый суд. Такого суда я, к сожалению, не получил.

Я обращаюсь к Вам как к Верховному Главнокомандующему Вооруженными Силами Украины и прошу просто оценить: препятствовал ли я Вооруженным Силам Украины или честно выполнил Ваш приказ.

На одном из заседаний Глава Правительства Денис Шмыгаль, учитывая сложную ситуацию, сложившуюся на тот момент и важность оперативного решения насущных вопросов, обратился к собравшимся со словами о том, что принимая на себя ответственность и принимая решения, он готов сидеть в тюрьме, но при условии, что это будет тюрьма украинская.

Все от кого зависело обеспечение армии всем необходимым, так и действовали – работали на результат.

Мне удалось поставить для нужд ВСУ очень много необходимого, что сейчас успешно используется на фронте. Несмотря на мою "подлинную осведомленность" о вторжении, которую закидывают мне в вину, и мое "препятствование ВСУ", мне и людям, с которыми я имел честь работать, удалось создать стратегический запас бронежилетов, шлемов и другого снаряжения. Да, я настолько усердно "препятствовал" ВСУ, что создал стратегический запас для наших защитников. И я этим горжусь. И, если бы можно было вернуть время, я поступил бы так же.

Спасибо.

Честь имею

Слава Украине!