Как Украине стать энергонезависимой: изучаем опыт Норвегии, США и Польши

Укрепление безопасности Украины требует системной трансформации энергетической отрасли.  Отсутствие общей идеи развития страны заставляет каждое новое правительство начинать эту работу с начала.

Ольга Белькова, директор по государственным и международным вопросам оператора газотранспортной системы Украины ГТСУ и в прошлом депутат украинского парламента, рассказывает об опыте других стран в этой сфере и возможных путях развития для Украины в своей статье на сайте Atlantic Council, перевод которой вам предлагает "Телеграф".

Американский технический эксперт Алан Кей заявил, что лучший способ предсказать будущее - это его изобрести. Именно этот вид мышления необходим для обновления целых энергетических экосистем. В Украине мы обсуждаем энергетическое будущее страны с момента обретения независимости. В идеях никогда недостатка не было. Но Украине всегда не хватало последовательности видения и непрерывности реализации.

На то, чтобы добиться поистине системной трансформации энергетической политики, требуются многие годы, если не десятилетия. Ключ к успеху - не миллиарды долларов или технологическое мастерство, а общее видение внутри политического сообщества. Когда такое видение существует, сменяющие друг друга администрации могут продолжать работу своих предшественников, а не начинать заново после каждой смены правительства.

Для США это видение включало в себя энергетическую независимость. Для Норвегии целью было предотвратить превращение энергетических богатств страны в "ресурсное проклятие", в то время как для Польши цель заключалась в прекращении зависимости от российского газа.

В случае Украины наиболее привлекательным видением было бы неразрывное слияние энергетической инфраструктуры страны с более широкой европейской системой. Это позволит обеим сторонам воспользоваться рядом дополнительных функций, которые особенно очевидны в секторе природного газа.

В частности, есть три связанные с газом цели, которые можно выделить для Украины: гармонизация регулирования и более глубокая инфраструктурная взаимосвязь с нашими соседями по ЕС; непрерывность международного транзита; и переход к добыче и транспортировке обезуглероженного газа с использованием существующей инфраструктуры.

Очереди на заправках в 1970-х годах, вызванные эмбарго ОПЕК на экспорт нефти, остались отпечатком в коллективном сознании Америки и помогли подпитывать стремление страны к энергетической независимости. Возможно, на это потребовалось почти пять десятилетий, но, по данным Международного агентства по энергетике (МЭА), США превзошли Россию как крупнейшего производителя природного газа в мире в 2011 году, а семь лет спустя обогнали Саудовскую Аравию и стали крупнейшим производителем нефтепродуктов.

Во многом успех Америки был приписан технологической революции, совершенной благодаря методу гидроразрыва пласта. Но этот прорыв произошел не на пустом месте. Амбициозной целью энергетической независимости руководствовались несколько поколений американских политиков. Она побудила их финансировать исследования, стимулировать внутреннее производство и сохранять открытые международные торговые пути, чтобы гарантировать стабильность поставок и конкурентоспособность на рынке.

Норвегия столкнулась с совершенно иной энергетической проблемой - превратить богатые энергетические залежи газовых открытий 1970-х годов в источник национального богатства, а не разорения. Скандинавская страна получила высшие оценки за то, как она справилась с  опасностью превратиться в сырьевую колонию.

Ранее известная как экономика, основанная на рыбной ловле на окраинах Европы, Норвегия сейчас входит в тройку самых богатых стран мира. Правительство не растрачивает доходы от экспорта газа. Вместо этого доходы собираются в суверенный фонд благосостояния, который служит гарантией благополучного будущего для всех норвежцев, и стабилизационный фонд, который защищает энергетический сектор страны от изменчивости товарного цикла. Его стоимость составляет более триллиона долларов США, это крупнейший подобный фонд в мире.

Несмотря на то, что на долю Норвегии приходится четверть импорта газа в ЕС, Норвегия по использованию возобновляемых источников энергии уступает только Исландии (78% и 75% соответственно). Потребление энергии на душу населения в богатой энергоресурсами Норвегии продолжает снижаться из года в год.

Намного ближе к дому пример Польши, пожалуй, наиболее уместен для Украины. Две соседние страны имеют значительный личный опыт наблюдения за попытками Кремля использовать поставки энергоносителей в качестве средства воздействия. В связи с эскалацией российской военной агрессии против Украины в апреле 2014 года премьер-министр Польши Дональд Туск резюмировал точку зрения Варшавы. "Независимо от того, как будет развиваться противостояние в Украине, один урок очевиден: чрезмерная зависимость от российских энергоносителей делает Европу слабой", - отметил он.

Россия не раз прекращала поставки газа в Украину в прошлом, что произвело неизгладимое впечатление на многие страны ЕС, которые также ощутили на себе это влияние. Эта уязвимость имела далеко идущие политические последствия и последствия для национальной безопасности, которые Польша вполне справедливо решила устранить.

В 2015 году в Свиноуйсьце был открыт первый польский терминал СПГ, у которого есть место для дальнейшего расширения. Еще один терминал планируется недалеко от Гданьска. Важно отметить, что идея двадцатилетней давности о прямом подключении к норвежскому газу сейчас претворяется в жизнь.

Государственный секретарь Польши по энергетической инфраструктуре Петр Наимски недавно подвел итоги прогресса страны. "Строительство газопровода от норвежских месторождений в Польшу находится на завершающей стадии. Это дополняет реализацию стратегии диверсификации источников и направлений поставок газа. 1 октября 2022 года газ пойдет с норвежского шельфа в Польшу".

Примеры Польши, Норвегии и США недвусмысленно демонстрируют, чего можно достичь, когда ясность видения сочетается с последовательностью реализации. В случае с Украиной постоянно меняющаяся направленность газовой политики страны постоянно подрывает усилия по разработке долгосрочных стратегий.

Понятно, что сегодня нашим главным приоритетом должно быть сохранение транзита газа через Украину. Это основа нашей национальной безопасности. Украина не может позволить себе потерять транзит в то время, когда мы сталкиваемся с серьезным наращиванием российской военной мощи на границах страны.

Мы должны стремиться к увеличению внутренней добычи природного газа, как это сделали США, при одновременном снижении углеродоемкости нашей экономики по примеру Норвегии. В совокупности такие меры могут превратить Украину в экспортера газа. Однако мы также должны учитывать ряд сдерживающих факторов, таких как время, инвестиционный капитал и проблемы передачи технологий.

В ближайшем будущем мы должны стремиться ускорить гармонизацию регулирования и инфраструктурную взаимосвязь с европейскими соседями Украины, чтобы добиться более высокой безопасности поставок газа, что связано с диверсификацией транзитных маршрутов. Польша продемонстрировала путь вперед в этом отношении. Учитывая размер энергетического рынка Украины и непревзойденные возможности страны по хранению газа, более тесная интеграция будет беспроигрышной для ЕС, а также для Украины.

Следующим шагом будет использование уникальных преимуществ Украины, таких как существующая энергетическая инфраструктура, ядерная энергия, ветровая, солнечная и другие возобновляемые источники энергии, чтобы стать европейским лидером в области декарбонизированных газов.

Трансформация энергетики в Украине возможна. Чтобы воплотить это видение в жизнь, мы должны сначала определить его и взять на себя обязательство по его последовательной реализации, невзирая на избирательные циклы.