Падение популярности монархии в Швеции – тенденция сохраняется

В связи с рождением в феврале этого года внучки короля Швеции Карла XVI Густава Эстель Сильвии Эвы Мэри Бернадот Республиканское общество вновь призвало изменить форму государственного правления. По расчетам республиканцев, когда эта кронпринцесса станет подростком, большинство жителей страны будут выступать за отмену монархии. "Если поддержка монархии будет уменьшаться в том же темпе, что и последние десять лет, большинство шведов станут ее противниками к 2024 году, когда ребенок будет подростком. Если вскоре не начать процесс отмены, это будет означать плохую услугу девочке и демократии", - отмечает председатель общества Петер Альтин.

В Швеции за всю историю существования института монархии - с Х века по сегодняшний день - на королевском престоле успели посидеть около 70 венценосцев. "Около" потому, что бывали смутные времена, и иногда историкам трудно с точностью сказать, кто именно правил страной в тот или иной период. Однако официально за ныне царствующим Карлом XVI Густавом закреплен номер 74.

В повседневной жизни шведские короли незаметны. Их час наступает в дни празднеств и торжеств, когда они внушают подданным чувство национального единения и связи времен. Это их работа, как любых других государственных служащих, с той лишь разницей, что работа пожизненная. Обстоятельство, требующее особой осмотрительности в поведении и поступках.

Большинство шведов любят своих королей и относятся к ним, как к родственникам: с энтузиазмом приветствуют их, когда те появляются на людях, с интересом следят за их личной жизнью, шлют поздравления и подарки по особым случаям, радуются вместе с ними, переживают по печальным поводам.

Нынешний король, Карл XVI Густав - из династии Бернадотов, основанной французским маршалом Жаном Батистом Бернадотом, сподвижником Наполеона, сделавшим блестящую карьеру в годы французской революции. Будучи уже в маршальском чине, в 1810 году Бернадот был усыновлен бездетным Карлом XIII, в царствование которого Швеция потеряла треть своей территории и четверть населения: после русско-шведской войны 1808-1809 гг. Финляндия, более 600 лет пребывавшая под шведским владычеством, отошла к России. Послужной список Жана Батиста Бернадота вселял в шведов надежду на возврат утраченных земель, но надежны не оправдались. Вместо борьбы за Финляндию бывший маршал договорился с Россией, заручившись свободой действий в отношении Норвегии, которая в 1814 году благополучно оказалась под шведской короной.

Наследным принцем Бернадот стал в 47-летнем возрасте. Восемь лет спустя он был коронован под именем Карла XIV Юхана и вошел в историю как один из наиболее популярных в Швеции королей.

Карл XVI Густав – седьмой из династии Бернадотов. Начало его жизни было трагическим: в 9-месячном возрасте он потерял отца, погибшего в авиакатастрофе. Помимо матери, его воспитанием занимался дед, король Густав VI Адольф, которого Карл Густав сменил на троне после его смерти в 1973 году.

Восшествие молодого короля на престол знаменовало новый этап в истории шведской монархии.

Если оглянуться на последние сто лет, можно увидеть, что отношения между народом и монархической формой правления развивались в Швеции весьма динамично, в ногу с наступлением-расширением-углублением демократии.

Еще в начале прошлого столетия, отмеченном борьбой республиканцев с роялистами и либералов с консерваторами, между противоборствующими сторонами возникло нечто вроде компромисса, согласно которому монархия сохранялась, но как бы с подрезанными крыльями - во избежание реального влияния короля, формального главы государства, на политическую жизнь страны.

На рубеже 60-х и 70-х годов, ввиду преклонных лет Густава VI Адольфа, который уже приближался к тому, чтобы разменять десятый десяток, правительство задумалось о будущем страны, когда королем станет его внук, нынешний Карл XVI Густав.

В августе 1971-го в гостинице "Каттегат", в курортном местечке Туреков в южной Швеции, куда съехались представители социал-демократической и буржуазных партий, были сформулированы изменения конституции о новой форме правления (договоренности вошли в историю под именем "Турековского компромисса"), согласно которым король больше не формировал правительство, даже формально - эта функция полностью отходила к парламенту. Никаких решений государственного характера глава страны принимать не мог. У него больше не было права жаловать кого-либо благородными званиями, а отличившихся в его глазах он мог награждать лишь собственными - королевскими - орденами и медалями. При этом сам король обретал право избирательного голоса и в этом смысле становился в один ряд со своими подданными. Теперь ему отводились исключительно представительские и церемониальные функции как "высшего представителя страны в отношениях с другими государствами". Отныне в его компетенцию входили выдача верительных грамот шведским послам, аккредитация иностранных послов, роль принимающей стороны в ходе визитов руководителей иностранных государств и официальные поездки в другие страны. Поскольку по своему положению король находится над обществом, он не может обсуждать политику, равно как и делать заявления политического характера.

Надо сказать, что обязанности свои Карл XVI Густав всегда выполнял исправно, добросовестно и традиционно пользовался популярностью и любовью как у своих собственных подданных, так и за пределами королевства. Он часто ездит с торгово-экономическими делегациями, привлекая своим статусом дополнительное внимание к возглавляемым им посольствам и королевству в целом. На важных спортивных соревнованиях его всегда можно видеть на трибунах – одного или с королевой - активно болеющим за своих атлетов.

Но случались и промахи. Когда Карлу Густаву исполнилось 60 лет, король Таиланда подарил ему двух слонов. Поблагодарив коллегу, шведский монарх решил не оставаться в долгу и ответить лосем, царем местных лесов и экологическим символом королевства. Однако этот знак вежливости вызвал бурю негодования у защитников живой природы, которые решили, что в непривычном климате выжить дареному лосю будет очень трудно, и потребовали отказаться от "безумного жеста".

Однажды в ходе визита в Бруней, видимо, растрогавшись от радушного приема, Карл Густав чрезвычайно тепло отозвался о тамошнем султане, отметив его близость к народу, и назвал страну "более открытой, чем любая другая". Высказывание обернулось скандалом. Демократическая общественность сочла, что король сделал политическое заявление, нарушив тем самым конституцию. После этого случая во время зарубежных визитов главы государства шведская общественность, не говоря уже о пресс-службе Его величества, с затаенным дыханием ждала, не заявит ли король еще что-нибудь в таком же роде.

Хотя большинство в обществе снисходительно относятся к случающимся невольным промахам монарха.

Но бывали промахи и вольные, на которые подданные Его величества взирали уже не столь благосклонно. В прошлом году вышла в свет очередная биография шведского венценосца, причем, с довольно странным названием – "Карл XVI Густав – монарх поневоле". Это повествования о похождениях короля в компании друзей детства и юных лет по увеселительным местам (в том числе и довольно сомнительным), о разудалых мальчишниках и куртуазных пирушках. Скандал получился немалый. Кто-то возмущался авторами, посмевшими залезть в корзину с грязным королевским бельем, кто-то долго не мог прийти в себя от вида "скелетов в монаршем шкафу", дверки которого случайно приоткрылись. После этого малоприятного случая рейтинг шведского монарха сразу упал на 6 процентов.

История знает немало примеров не вполне высоконравственного поведения царствующих особ, но в додемократическую эпоху аристократию от остального общества отделяла высокая стена, за которой короли с придворными могли спокойно предаваться разгульной жизни, не сильно таясь друг от друга. Теперь же, когда непреодолимые ранее стены разобрали по кирпичику и быт монарших семей оказался у всех на виду, сами понятия "монархия" и "принципы демократического устройства" смотрятся рядом друг с другом, как белый и рыжий клоуны. Социологический опрос в мае прошлого года, проведенный по следам новой биографии короля, показал, что только 44 проц. респондентов соглашались и дальше видеть Карла Густава на престоле. 41 % выступали за отречение в пользу наследной принцессы Виктории, хотя всего лишь год назад эти цифры были 64 и 17 % соответственно. За сохранение монархии высказались 66 проц. против 74 в марте 2010 года.

Один из главных аргументов антимонархистов состоит в том, что власть - пусть даже номинальная - не должна передаваться по наследству. В демократической стране глава государства избирается всеобщим голосованием. Неважно, что функции декоративно-представительственные, важен сам принцип. Есть и компромиссные предложения, например, сделать должность монарха пожизненно-выборной. Назначают же в Америке верховных судей пожизненно, а тут - пожизненно избирать. Умер король - выдвигайте кандидатуры на замещение вакантной должности. Ничего личного - традиционный шведский подход.

Впрочем, те же республиканцы признают за устаревшим строем и положительные стороны. Например, монархия обладает высоким пиар-потенциалом. Приехала торговая делегация во главе с премьер-министром, ну и что? А если делегацию возглавляет король, то это смотрится и ярче, и заметнее. И потом, когда на протяжении долгого времени одно и то же лицо, к нему привыкают, быстрее узнают, легче вступают в контакт. А королевские свадьбы? За бракосочетанием нынешней королевской четы наблюдали во всем мире около 500 млн телезрителей, и это в 1976 году. В позапрошлом году, когда замуж выходила наследная принцесса Виктория, причем в тот же день, что и ее родители, за торжеством следило еще больше народа. А ведь это какой пиар для страны!

Но "невынужденные ошибки" Его величества только подливают масла в огонь. Надо ли говорить, что ветер возмущения от биографического скандала всколыхнул знамена республиканцев? Председатель Республиканского общества адвокат Петер Алтин прямо заявил: "Если дело так и дальше пойдет, скоро большинство будет против монархии". Впрочем, такое отношение не ново. Еще один из главных шведских духовных авторитетов Август Стриндберг писал, что монархия "деморализует везде, где только присутствует".

Возникшая в 1889 году Социал-демократическая партия уже на раннем этапе нацелилась на отмену монархии, а через 20 лет записала это одним из пунктов своей программы, где он присутствует и поныне. Но когда в 1920 году социал- демократы пришли к власти, антимонархический пыл их несколько подостыл, в том числе благодаря позиции отца- основателя Ялмара Брантинга, считавшего, что для изменения государственного строя необходим не только партийный, но и общественный консенсус. Этой позиции социал-демократы придерживаются по сей день и не особо напирают на один из наиболее революционных пунктов своей программы.

Зато большую активность проявляет в этом вопросе Левая партия (бывшие коммунисты), которая ежегодно вносит в парламент соответствующее предложение, против которого дружно голосуют все остальные партии, включая социал- демократов. С одной стороны – традиция, с другой – управлять-то страной монархия не мешает!

Здесь будет уместным вспомнить, что из последних 100 лет социал-демократы находились у власти 65. В результате их правления Швеция стала считаться чуть ли не социалистической страной. В первую очередь, благодаря выстроенной системе социальной защиты. Пусть и при наличии частной собственности на средства производства. Социалистический реформизм, который пламенные революционеры яростно предавали анафеме, показал всему миру, на что он способен, даже если и существует на территории монархии, которая, впрочем, также, как и многое другое, подвергалась реформам. Например, через два года после рождения наследной принцессы Виктории, в 1979 году, было отменено престолонаследие только по мужской линии. Теперь кто первый на свет появился – тот и король или королева. Трудно сказать, что стало первопричиной такой реформы – неуверенность в появлении наследников мужеского пола или же дань набиравшему силу гендерному равенству.

Шведские короли одни из самых малообеспеченных в Европе. Имея собственное состояние, которому очень далеко до капиталов князя Монако или английской королевы, не говоря уж о короле Таиланда, богатству которого личная казна Карла Густава уступает в 700 раз, живут главным образом на апанаж. Двор Его величества более чем скромный, свиты никакой, а дворянство в королевстве как таковое отсутствует. Рядом со стокгольмским дворцом есть Дом дворянского собрания, но происходит ли в нем какая-нибудь жизнь, сказать трудно: ее попросту не видно. В обыденной жизни дворян можно заметить разве что по именам и фамилиям.

Если в прежние времена монархи вступали в брак только с равными себе по крови, то сейчас, в условиях демократии и всеобщего равенства, этот принцип уже не работает. Недавний пример монархического дауншифтинга – замужество наследной принцессы Виктории, вышедшей замуж за обыкновенного тренера по фитнесу и массажиста, сына соцработника и служащей электронной платежной системы, Даниэля Вестлинга, которого младшая сестра наследной принцессы сосватала старшей в качестве персонального тренера.

Встреча состоялась в 2002 году, спустя восемь лет сыграли свадьбу. За время помолвки, продолжавшейся ровно год, число членов Республиканского общества увеличилось вдвое - с 2,5 тыс. до 5 тыс.

В феврале этого года у супругов родилась дочь Эстель, новая наследная принцесса, в полном имени которой – Эстель Сильвия Эва Мэри – присутствуют имена двух ее бабушек – королевы Сильвии и бывшей банковской служащей Эвы Вестлинг. Очередное проявление единения монархов с народом. Последнее прибавление в шведском королевском семействе давало надежду на перелом наметившейся тенденции - утраты значительной доли популярности, однако этого не произошло.

Положительное отношение и доверие к шведским венценосцам сегодня испытывают всего 35 % населения. При этом поддерживают институт монархии 67 %, что, в свою очередь, также отражает рост негативных настроений. Хотя настроение общественности – вещь переменчивая, но, по мнению экспертов, былую популярность местным королям и королевам уже вряд ли вернуть.

Ирина Дергачева, Стокгольм