Первой светской книгой, напечатанной украинцами, был букварь, а московитами - учебник для пехоты - Антон Санченко

Рыба не знает, что такое вода, потому что никогда не видела воздуха. Ну, кроме летучих, но это отдельная песня. Нельзя понять, кто такие россияне и что такое россия, оставаясь в русском языке.

Меня поражают заметки иностранных послов о москве 16-17 века. Они оказались самыми точными и глубокими, самая суть, без лишней детализации. Их советы по обращению с лживыми московитами справедливы до сих пор. Примечательно, что первой напечатанной украинцами светской книгой был Букварь. А московитами – учение и хитрость ратного строения пехотных людей. Это и есть векторы развития наших стран, как снова и снова оказывается более 400 лет.

Хуже всего, что можно сейчас сделать — пытаться объяснить себе мировоззренческую катастрофу всего народа, — от путина до Лии Ахеджаковой и Олега Басилашвили, — ища ответы в русских текстах. Безразлично, в романах, доказывающих, что злодей честен, проститутка непорочна, а царь добр, или в пафосных блогах о том, как страдает средний класс без женских прокладок и дауншифтинга в Гоа. Украинцы, прекращайте заглядывать в бездну. В бездне нет дна.

Наше преимущество в том, что мы как те летучие рыбы знаем не только темные глубины, но и яркие высоты. Воздух и воду. Ложь и правду. Рабство и свободу. У нас есть дом бытия вне русского языка, из которого все их мухлевания, подергивания даже на понятийном уровне, особенно заметны. Мы еще не выбрали, как нам называть эту войну. Точно не Отечественная. А у них это даже не война, а спецоперация. И никаких сомнений. Одобрямс. "Спецоперация и мер".

Одной из контрибуций, наложенных после нашей победы на россию, должен быть запрет писать пафосные тексты на русском языке. Ничего сложнее отчета о сборе кедровых шишек. Лет на сто. Но я бы потом не рисковал.