Россия и ЕКА: миссия на Марс

Несколько месяцев назад ЕКА и РФ подписали соглашение по сотрудничеству в рамках программы Экзомарс, чтобы определить есть ли жизнь на Марсе. "Голос России" поговорил с Фредериком Нордлундом, начальником отдела международных связей ЕКА о планах организации.

- Какие планы сейчас стоят перед ЕКА и какие из них являются приоритетными в следующем году?

- Европейское космическое агентство способствует глобальному исследованию космоса в вопросах развития солнечной системы. Мы уже запускали миссии на Марс, Венеру, Титан, который является спутником Сатурна, и даже приземлялись на Титане. Это была самая дальняя посадка космического объекта, созданного человеком в Солнечной системе. У нас готов зонд, который посетит комету Розетта в следующем году, также мы готовим миссию, которая отправится на планету Меркурий.

Кроме того, мы, конечно, принимаем участие в работе международной космической станции, мы являемся одним из партнером международной космической станции, которую используем не только для научных исследований, но и как комплект испытательной аппаратуры для исследования космоса в будущем.
И последнее, но очень важное для нас, - это наше партнерство с Россией по вопросам исследования Марса, в частности, запуска двух робот-миссий на эту планету, которые являются составной частью программы ЭкзоМарс. Миссия 2016 года отправит Марсианский научный орбитальный аппарат, который снабжен Модулем входа в атмосферу, спуска и приземления, в 2018 году Экзомарс Ровер приземлится на красной планете. Исследование Марса стало важной вехой в сотрудничестве между Европейским Космическим Агенством и Россией.

- Видите ли Вы в Индии, Бразилии и Китае своих врагов или скорее партнеров по изучению космоса?

- Они, безусловно, не враги, они, конечно, партнеры. Космические открытия сами по себе очень сложны для любой нации или для любого космического агентства, а те нации, которые Вы упомянули, потрясающе развиваются в этом направлении. Особенно Китай, который сам по себе стал космической нацией и, конечно, Индия. И мы совместно работаем с ними, например, была возможность поработать над миссией в области гелеофизики с Китаем или оказать помощь для Чандраян (Chandrayaan), лунного робота Индии. И мы работаем с Бразилией. Таким образом, мы уже сотрудничаем с этими странами, так что они, безусловно, партнеры, а не соперники.

- А как насчет Китая?

- Китай, как я уже упомянул, космическая нация, которая предоставляет нам широкий спектр возможностей для исследования науки, а это является приоритетной задачей для ЕКА. Так что мы действительно нацелены на сотрудничество с Китаем, как я сказал, в вопросах науки, и у нас есть совместная миссия "Дабл Стар" (Double Star), которая была очень успешна, а сейчас мы вовлечены в проект под названием "Дракон" (Dragon), тоже очень успешный, так как он включает в себя многих членов научного сообщества в Европе и в Китае. И мы ждем дальнейших совместных начинаний. Безусловно, космическая деятельность всегда связана с сотрудничеством и немножко с соперничеством, но наша деятельность основана на сотрудничестве, и это очень хорошо работает, особенно с Китаем.

- Хватает ли ЕКА средств для того, чтобы находиться наравне с другими участниками космической гонки?

- Я бы сказал, что никакой гонки нет. Так как, когда Вы участвуете в гонке, как например в 1960х, у наций есть мотивация быть частью большого проекта, но как только какая-то сторона одерживает победу, на этом гонка заканчивается. Когда нации работают на основе совместного сотрудничества, а не гонки, они могут рассчитывать на более далеко идущее партнерство, потому что таким образом они могут обеспечить себе работу в долгосрочной перспективе.
Мне кажется, что Международная космическая станция – это прекрасный пример такого долгосрочного вложения. Россия является в ней ключевым партнером, ЕКА является также ключевым партнером, чья деятельность направлена на поддержание исследований и обеспечение работы станции в течение многих последующих лет. Так что вместо гонки, мы относимся к этому как к партнерству в вопросах глобального изучения космоса, и такой вид взаимодействия, по нашему мнению, намного сильнее, чем если бы мы пошли по пути гонки.