"Потребность в дронах втрое больше, чем мы успеваем изготовить" — производитель дронов Punisher

Как устроено производство дрона Punisher

В Украине ожидается бум дронов. Государство готово увеличивать финансирование производства. Пока их производят в разы меньше потребностей военных. Что сдерживает производство в Украине, "Бизнес Телеграф" расспросил идеолога проекта UA Dynamics Максима Субботина. Компания известна многоразовыми сверхлегкими ударными дронами Punisher (Каратель).

Появление "Карателя"

— Как дроны стали делом вашей жизни?

— В 2015 году во время Дебальцевской операции стало ясно, что радиус эффективной работы ствольной артиллерии не превышает 25 км. Старые советские пушки, отработанные стволы на таких критических для ствольной артиллерии дальностях уже не показывали точность попаданий. Мы поняли: чтобы стрелять точно и точно уничтожать врага с первого выстрела, нам не хватает средств. Это средство должно работать за пределами радиуса 25 км, то есть 30-45 км, чтобы доставать вражеские силы, которые находятся в глубоком тылу, и, таким образом, отрабатывать логистику врага, его второй эшелон обороны, где расположены склады боеприпасов, склады горюче-смазочных материалов, станции связи, радиоэлектронные борьбы, радиоэлектронные разведки или командные пункты.

— Кому принадлежала идея создания дрона?

Вокруг разработки объединилась группа военных, которые в то время проходили военную службу в 25-м отдельном мотопехотном батальоне "Киевская Русь", 73-м морском центре специальных операций имени кошевого атамана Антона Головатого, 130-м отдельном разведывательном батальоне, 58- мой отдельной мотопехотной бригаде имени гетмана Ивана Выговского. Мы пришли к мнению, что это должен быть дрон самолетного типа, бомбардировщик.

— Когда вы поняли, что это должен быть именно многоразовый дрон и почему?

— Проект мы делали на карманные деньги, поэтому сразу фокусировались на его экономической эффективности. Решили, что он будет многоразовым. На самом деле человек, являющийся техническим вдохновителем этого проекта, сначала сделал дрон-камикадзе, тоже самолет, но одноразовый. Он имел две вариации, обе успешно выполнили задание, но когда мы подсчитали деньги, которые на них потратили, то поняли, что так много не навоюем. Поэтому сделали самолет многоразового типа и успешно им воевали до конца 2019 года, не разглашая этого. Того требовала специфика задач, выполняемых на тот момент.

— Сколько стоил первый дрон?

— Сейчас не припомню. Мы собрали его за свои деньги. На тот момент мы не могли объявить волонтерский сбор, потому что никто не должен знать, что существует такой дрон. Это было залогом его эффективного применения. Даже враг не догадывался, когда у него пылали склады с горюче-смазочными материалами, что это сделал дрон. Они думали, что какая-то диверсионная группа опрокинула через забор взрывчатку и потому все горит-пылает.

— Когда решили, что пора продавать дроны?

— В конце 2020 года мы выдохлись финансово и получили от руководства подразделения согласование на огласку проекта. Мы приняли участие в выставке "Оружие и безопасность 2020", где показали этот самолет всем. На него смотрели и не верили, что это работающий самолет. Но на выставке мы действительно показывали самолет, у которого на тот момент уже было много подтвержденных миссий. Так мы познакомили с дроном военных из других подразделений. Некоторые из них слышали об использовании дрона в миссиях, но увидеть его вживую было настоящим сюрпризом.

— Кто использует Punisher сейчас?

— Различные роды войск – пограничники, пехота, артиллерия, силы специальных операций, главное управление разведки и даже полиция воюет с помощью Punisher.

Характеристики дрона

— Как эволюционировал Каратель? Что он умеет сейчас?

— Он постоянно меняется. Сейчас в нем защищенный GPS, защищенная связь, прокачана инерциальная система, то есть, она может выполнять задачи под влиянием вражеских средств радиоэлектронной борьбы (РЭБ) и делает это эффективно. Защита от РЭБ, кстати, украинского производства. Можем сказать, что дрон до сих пор сверхлегкий, бесшумный. Он может нести 2,5-килограммовый обломочно-фугасный контейнер, внутри которого содержится 600 г взрывчатки и 2300 металлических элементов поражения. Это шарики калибром 5,6 миллиметров. Радиус эффективного поражения контейнера – 34 метра. Это подтверждено полигонными испытаниями. О чем это говорит? От точки попадания в радиусе 34 метров каждая из 12 мишеней, хаотически расставленных по этому периметру, гарантированно получает от 1 до 5 попаданий. Мишени высотой от 0,5 до трех метров, расположенные на поверхности земли, получают впечатление. Это доказало эффективность контейнера.

— Какова глубина проникновения дрона?

— Дрон может отнести контейнер со взрывчаткой на расстояние 45 км. С помощью баллистического калькулятора оператор точно вычисляет точку его сброса. Неуправляемым контейнером мы можем попасть в квадрат со стороной 4 метра. С учетом того, что он имеет радиус поражения 34 м, этого достаточно, чтобы вывести из состояния боеготовности любую единицу, даже легкую бронированную технику. Правда, Punisher создан, в первую очередь, для впечатления складов по хранению горюче-смазочных материалов и складов с боеприпасами.

— Но ведь эти склады преимущественно скрыты…

— Иногда критики говорят: где ты видел склад боеприпасов на открытом воздухе? Во-первых, видели и не раз. Во-вторых, даже если склад является бетонным помещением, для любого качественного разведчика это действительно не недостаток. Потому что телепорт как технология еще не изобретен человечеством. И любой ящик с боеприпасами внутри этого помещения должен как-то оказаться. То есть, какой-то грузовик должен его привезти, какие-то люди должны его разгружать. И если разведчик качественный, он понимает характер цели и динамику цели, изучает нужный объект. Работа качественного разведчика похожа на охоту — нужно изучить врага, понять, где он меньше всего защищен.

— Сколько времени занимает миссия уничтожения?

— После того, как дивизион отстрелялся, дрон можете "поймать" грузовик с подвозящими враг боеприпасами. У вас есть 40 минут на миссию. В среднем за 30 минут грузовики доезжают в состав. Самолет долетит быстрее, чем доедет грузовик. Таким образом, можно одним контейнером стоимостью в 100 долларов уничтожить склад с ракетами, которые стоят больших денег, а когда произойдет повторная детонация, разрушения будут иметь большие масштабы и стоимость.

Почему я так уверенно об этом говорю? Потому что сейчас я рассказывал практический кейс применения. Это произошло в Херсонской области в районе населенного пункта Большая Александровка. Предпосылкой нашего успешного контрнаступления на участке Давидов Брод было применение дрона Punisher. Тогда удалось уничтожить не только склад с ракетами для реактивных систем залпового огня "Ураган". На территории склада еще находился командный пункт и здание, где жили стрелявшие "Ураганами" реактивщики. И когда сдетонировал состав с ракетами, фактически был уничтожен весь квартал. В тот день погибли 70 человек личного состава врага, среди которых 30 — офицеров.

Об импорте и Китае

— Кто донатит на ваши дроны сейчас?

— Мы не собираем деньги. У нас есть два заказчика. Первый заказчик – это государство, мы выполняем госзаказ. Второй заказчик – компания Cosmolot, которая перечислила 100 миллионов гривен на 50 модернизированных самолетов.

— Сколько стоит современный самолет?

— Почти 2 миллиона гривен.

— Что в нем импортное?

— Стоимость импортных комплектующих составляет около 80%. К сожалению, в Украине нет производства полного цикла. То есть, банально, мы даже лопасти импортируем, потому что карбоновые детали в Украине до сих пор никто не научился делать качественно. Есть очень дорогие комплектующие и они импортного производства. Заменить их украинскими аналогами невозможно. И вряд ли будет возможно в ближайшее время — мы не наблюдаем, чтобы кто-то разворачивал производства, которые помогли бы уменьшить импортную зависимость украинских дронов.

— А что мешает сделать импортозамещение?

— Думаю, экономическая составляющая. Любое производство – это инвестиции. Инвестировать деньги на территории страны, подвергающейся постоянным ракетным обстрелам, рискованно. И просто за один удар все ваши инвестиции могут быть умножены на ноль. Из-за этого большого риска инвесторы если и соглашаются вкладывать средства, то в обмен почти на все. А это теряет всякий смысл для людей, желающих развивать дроны в Украине самостоятельно. Досадно, но современные технологические стартапы тяготеют к тому, что любое производство более эффективно и безопасно размещать за пределами Украины. Но наша команда работает над тем, чтобы сделать наш самолет менее зависимым от китайского импорта.

— Логично – и мы, и россияне покупаем дроны у Китая, еще и комплектующие… это риск.

— Союз нашего врага – это наш враг. И это вопрос времени, когда они начнут саботировать процесс поставки нам комплектующих. Они могут делать это каким угодно путём. К примеру, взять подписку за заказ, а потом сказать "Упс, мы отложим на год выполнения вашего заказа, у нас здесь что-то пошло не так".

— Такие прецеденты уже были? С их стороны?

— Случались. И не только у нас, поэтому желательно сделать логистическую цепь более независимой от китайского импорта, потому что китайцы нам точно не союзники.

О госзаказе

— Есть ли проблемы с самим импортом комплектующих? Ваши коллеги по цеху отмечают задержку на уровне Государственной службы экспортного контроля. Вы это подтверждаете?

— На самом деле Кабмин многое упростил в жизни производителей дронов. И в налогообложении, и в таможенных услугах. Здесь другая история. К примеру, модули защищенного GPS турецкого производства или любого другого. Требуется подписка 100%. А вот сроки поставки могут колебаться от 16 до 24 недель. То есть, чтобы получить такой модуль, нужно подписаться на него за полгода до поставки. Это очень сложно сделать, учитывая, что оборотные средства мы получаем от государственного заказчика.

— Как это работает?

— К примеру, мы привлекаем государственные средства через проект Минцифры "Армия дронов", в котором задействована Государственная служба спецсвязи, она выступает распорядителем этих средств. Они авансируют закупку комплектующих. Но есть проблема — график снабжения авансом настолько жесткий, что не совпадает с графиком снабжения комплектующих. Бывают форс-мажоры. Производитель обязался поставить комплектующие за 12 недель, мы соглашаемся на госзаказ, а производитель говорит: "Упс, простите, у нас здесь форс-мажор, мы вам через 30 недель поставим". Автоматически всплывают все риски, которые несет производитель дронов, прежде всего штрафы за просрочку в выполнении заказа.

— Насколько такая ситуация с импортом тормозит производство?

— Прямая зависимость. Если вы не можете заказать необходимое количество комплектующих, соответственно, вы не можете изготовить необходимое количество дронов для Вооруженных Сил Украины. Скажу так — потребность в наших дронах втрое больше, чем мы сегодня готовы изготовить с учетом сложностей с импортом компонентов. И это не зависит от нашей способности производить самолеты. Это зависит напрямую от того, насколько поставщики импортных элементов готовы работать в сжатые сроки, которые у нас, к сожалению, есть. У нас война, у них нет времени. Это нам нужно больше, быстрее.

— Можно ли заплатить больше и обойти очередь?

— Поставщик ставит перед фактом: если вам нужен этот модуль, у нас очередь, приходите через полгода. Перепрыгнуть очередь, доплатить нельзя – мешают обязательства по контракту с поставщиком. Чтобы контрактовать модули по госзаказу, нам нужны деньги задолго вперед.

— Если у вас пробуксовывает госзаказ, к кому вы обращаетесь? Есть такой человек, готовый прийти и решить это на уровне государства?

— Сейчас во многом легче, чем было, потому что многие процедуры упростились. Есть содействие. Если существуют неотложные потребности, они выносятся в публичную плоскость. Менеджеры со стороны государства, которые занимаются этим проектом, я имею в виду "Армию дронов", проблемы воспринимают как личный вызов, решение нарабатывают быстро, поэтому производителям сейчас действительно легче.

— На самом деле, все рабочие группы, которые созданы, закрывают определенную часть своих задач. Все они активно работают и сотрудничают с производителями и свою работу делают. Это "Армия дронов", это Минцифры, команда Генштаба. Нет такого, что есть проблема, вы о ней говорите, а все делают вид, что не имеют ответа. Но хотелось бы, конечно, чтобы государственные органы обладали большей гибкостью в реагировании на форс-мажорные обстоятельства, связанные именно с поставкой импортных комплектующих. И могли бы по крайней мере откладывать этап, когда нужно платить штрафы. Это было бы справедливо, потому что производители дронов становятся заложником импортеров комплектующих. А мы не можем сказать государству: "Извините, нас подрядчик подвел".

— Какие штрафы предусмотрены в госзаказе?

— Ощутимые. Я не могу сказать, что история со штрафами плохая. Она стимулирует, мобилизует внутри людей, появляется дисциплина. Но не все зависит от вас. К несчастью.

О нуждах армии

— Как бы вы оценили потребность Украины в дронах разных типов?

— Сотни тысяч штук ежемесячно, разных типов – разведывательные, корректирующие, ударные, ударные дроны-камикадзе, многоразовые ударные, как наши. У военных подразделений их должно быть много, разных, как у хорошего мастера инструментов в ящике. Это технологические решения, которые военные могут творчески использовать по ситуации. Они позволяют меньше рисковать жизнью военнослужащих.

— Каких дронов сейчас больше в Украине — промышленного или кустарного производства?

— Мы производим небольшие объемы, но промышленно. Это серийное производство по определенным технологическим стандартам. Вышли ли мы на серьезные промышленные объемы? Нет пока. Мы делаем меньше, чем нужно делать. Давайте откровенно. Мы сражаемся с 2014 года, а более-менее системно вопрос финансирования производства дронов поднимается только один год. До этого это имело какой-то спорадический характер — бешеные идейно заряженные создатели типа нас за карманные деньги в течение восьми лет делали проекты на голом энтузиазме.

— Сколько времени проходит от заказа до воплощения идеи и появления продукта на фронте?

— Если речь идет о R&D решении (research and development), то термин зависит от уровня технологии. Для некоторых проектов это может быть 4 месяца, для других – 18 месяцев.

— Какой фидбек получаете от ВСУ? Что сейчас больше всего нужно военным?

— Говорят "дайте еще". Сейчас главной проблемой для военных враждебные средства радиоэлектронной борьбы. Их много, враг постоянно их усовершенствует. Если мы говорим о войне дронов, то должны иметь средства противовеса вражеским дронам — собственные системы радиоэлектронной борьбы. Это то, на что нужно делать акцент. У россиян это первый приоритет. Мы здесь, к сожалению, отстаем. Они не жалеют денег на средства РЭБ. Если мы пока только думаем, стоит ли строить какой-нибудь завод в Украине, они не думают, а уже строят четыре завода.

— В последней статье Главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный пишет, что нам нужен технологический скачок, чтобы победить врага. Какую задачу видите для себя вы как производитель?

— Нам нужно воевать роботами. У нас нет столько людей, чтобы даже гипотетически рассматривать концепцию, которую мы можем воевать людьми. Дрон, робот – это инструмент. Человек – это оружие. Но для того, чтобы у нас был какой-то паритет по силам, нам нужно, чтобы люди оставались в условной безопасности, а на штурмы и в разведку ходили работы, чтобы они летали и плавали. На это нам нужно больше денег. Соответственно мы говорим и об экономике страны, которая должна работать на победу.

— Так чего нам больше не хватает: умов, денег или промышленного подхода?

— Миллиарды международной помощи идут на телемарафон и т.д. А должны идти на выполнение международных соглашений между украинскими и европейскими производителями вооружения. Я имею в виду, что на производственных мощностях наших партнеров нужно производить вооружение по украинским технологиям. Какие это возможности открывает? Нам не нужны инвестиции в завод, потому что завод уже есть. Нам не нужно выискивать квалифицированный персонал где-то по миру, тратить на это безумные деньги, потому что квалифицированный человек стоит дорого. То есть есть завод, есть люди, которые уже на нем работают. Все, что нужно, предоставить лицензию на изготовление украинского продукта на таком заводе. Но с условием, что произведенная продукция будет в первую очередь поставляться на нужды Вооруженных Сил Украины. Даже если будет запрос на экспорт и контракты с другими странами.

О планах

— В социальных сетях немало пишут, что нет видео подтверждений эффективности вашего дрона. Почему так?

— На упреки в интернете я отвечу фактами. На сегодня 86 подразделений ВСУ прошли подготовку на дронах Punisher. Более 200 наших дронов ежедневно выполняют задачи в рядах Вооруженных Сил Украины. Наши дроны ежемесячно сбрасывают на вражеские позиции примерно тысячу контейнеров со взрывчаткой, успешно выполняя поставленные задачи. Punisher уничтожили несколько станций радиоэлектронной борьбы противника. А недавно ребята отдельной роты снайперов 58-й бригады познакомились с работой экипажа дрона Punisher. Есть фидбек от ребят. Один экипаж за неделю уничтожил столько живой силы и техники, на что военным понадобилось бы гораздо больше времени разведки и пребывания в засадах. 8 ноября они уничтожили российскую станцию РЭБ Борисоглебск-2, которая стоит S20 000 000 и сделали это с помощью дрона Punisher, сбросив контейнер стоимостью в $100. В этой роте работает два "Карателя".

— Куда дальше будет двигаться UA Dynamics?

— Мы выводим в свет новую компанию. Она уже создана и называется ARMADRONE. Это международная компания, главной целью которой является развитие украинских милитарных проектов и формирование украинского лобби на международной арене. Она будет развивать одновременно несколько проектов. Один – по разработке защищенной связи, другой – по разработке снайперского оружия. И есть проект по разработке разного типа взрывателей, лазерных датчиков, программного обеспечения. К нам обращаются специалисты и желают стать партнерами – частью команды, чтобы разрабатывать и воплощать новые разработки. Мы говорим: "Добро пожаловать в команду! Давайте делать это вместе!". Мы будем объединять такие технические команды для создания новых продуктов – это упрощает процесс финансирования, накапливает общую экспертизу и позволяет продвигаться быстрее. Боевой опыт членов команды и понимание потребностей бойцов помогут.