"Талибан везде - друзья, соседи, родственники": чем запомнился Афганистан украинскому туристу-экстремалу

Владимир Красноголовый позиционирует себя как "бывший турист-экстремал". В Афганистане он был со своим "оружием" – фотоаппаратом и диктофоном. Возвращаясь воспоминаниями почти на два десятилетия в прошлое, рассказывает "Телеграфу":

-После установки осенью 2001 года контроля над Афганистаном Северным Альянсом (Объединенным исламским фронтом спасения Афганистана – Авт.) при активной поддержке американцев, примерно со следующего года в страну начали просачиваться туристы. Описания своих путешествий выкладывали немцы и россияне. Мне в то время очень нравилось шататься по Ближнему Востоку и Кавказу — после чеченских войн и конфликтов в Северной Осетии, Абхазии, Карабахе, войны в Ираке, вечном Палестинском Кризисе и, конечно, терактах 11 сентября в США, представление об этих регионах и об исламском Востоке сложилось довольно однозначное. И не только в наших широтах. Мои впечатления непосредственно из мест событий, которые несколько отличались, охотно брали самые различные СМИ. Афганистан при этом был мечтой. Когда найденной информации от первых туристов по тем краям оказалось достаточно, чтобы решиться на поездку, я стал искать потенциальные сюжеты и заинтересованные медиа.

Один западный журнал, который уже публиковал репортажи Красноголового с Кавказа, предложил ему сделать репортаж о поддержке международными фондами школы в провинции Баглан и дал необходимые контакты. В Афганистане путешественник оказался в октябре 2003 года. А нужный объект, откуда требовалось высветить деятельность международного фонда, находился на севере страны, между городами Пули-Хумри и Кундузом.

-"Тут у нас класс для девочек, а тут для мальчиков. Здесь бочки с водой, здесь ямы для туалета, здесь мы готовим еду, здесь… учительская", — так молодой мужчина с гордостью представил мне школу, оборудованную при помощи палок и брезента. При том, что все это располагалось в совершенно не приспособленном для этого месте — среди камней и пыли.

Уроки на время визита неожиданных гостей, конечно же, прервались, но маленькие ученики не шалили, а лишь с интересом и настороженностью следили за визитерами.

-Класса, действительно, было два, мальчики и девочки в них разные по возрасту. Учителя улыбались. Я приехал сюда на джипе западного фонда с грузом карандашей и учебников. И удивился, почему школа здесь, а не в поселке. "Эта земля никому не принадлежит. Главы семей (кланов) в поселках не хотят школу. Дети сюда ходят по инициативе их родителей. Некоторые проходят пешком по 5 миль".

При этом педагог сообщил украинцу, что они нуждаются отнюдь не в канцтоварах, а в более весомом подарке. "Понимаешь, нам нужны не карандаши, а еще один автомобиль, чтобы детей возить. Генераторы и бочки для воды. Можешь помочь?". Такой возможностью украинец, конечно, не располагал.

- По словам учителя, весной детей было больше. Но родители боятся, что американцы уйдут, школа закроется, а им предстоит тут дальше жить. Потому и не пускают детей. Если в школу ходил — могут случиться проблемы с "Талибаном". "Но мы хотим, чтобы новое поколение было грамотным и тогда Афганистан изменится, понимаешь? Детям не захочется жить в землянках и учиться среди камней. Понимаешь? Страна станет красивой, как ваша Украина. У Афганистана большое будущее! Я уверен! Только вот генератор и бочки нужны" – так убеждал меня молодой афганец, — вспоминает Владимир Красноголовый.

Он попытался помочь самоотверженным афганским педагогам и их ученикам — написал в несколько фондов и организаций по поводу школы и генераторов. Но, поддержки, видимо, не нашлось, потому что через год-другой школа закрылась.

-Афганская школа на ничьей земле для меня и сейчас образ непонимания и неправильного вложения средств и усилий международных фондов. Что-то такое произошло у США и Афганистана: провал со страной случился из-за бестолкового менеджмента (скорее всего, решения принимались далеко от места событий), но и, конечно, из-за нежелания афганцев меняться — мало кто хотел отдавать детей в школу (особенно девочек), — констатирует собеседник.

Положение женщин под властью исламистского террористического движения плачевно – они лишены права учиться, работать, выходить из дома поодиночке, водить машину, заниматься спортом и не закрывать лицо на улице… Незамужних женщин, начиная с 12-летних девочек, насильно отдают замуж за своих боевиков. А какими видел женщин наш соотечественник в 2003-м?

-Женщин встречали самых разных, — говорит Владимир. – Мы гостили в Кундузе у семьи, что занимается импортом медикаментов в регион из Пакистана и Китая — на улице их и мужчин, и женщин сложно было отличить от остальных, дом тоже внешне не отличается (разве что машины крутые), а внутри хорошая мебель (хотя все равно по-восточному все сидят на полу на офигенных пуфиках). Но женщины сразу же снимали платки, когда заходили в дом. Скорее, там был вполне турецкий вариант: мужики сидят и чаевничают, и говорят о важном, женщины вполне свободно перемещаются по дому, но подносят чай и еду мужчинам, и в разговоры не встревают. Впрочем, там у девчонок с моей подругой случились свои посиделки и разговоры.

При этом, на улицах мелких городов Красноголовый видел женщин с закрытыми волосами — от платков до бурок, а в Кабуле встречались женщины и без платков. "Совершенно не было ощущения, что женщины прячутся за мужчин. В магазинах и транспорте никакой сегрегации" – констатирует Владимир.

Припоминает повеселивший его момент: "В Кабуле, после динамично сделанных и поданных в современном стиле новостей (прямо Al Jazeera!), начинались передачи в духе нашего регионального телевидения 90-х: "Уважаемого Ибрагима Магометовича поздравляют с возвращением из Хаджа родственники и друзья и дарят песню…". При этом, музыкальный подарок мог представлять собой выступление какого-нибудь местного певца на свадьбе, снятое на любительскую камеру.

Однажды на чай путешественников пригласил житель Верхнего Кабула. "Узнав, что мы из Украины, рассказал, что воевал в молодости с "шурави", но теперь он — за мир и любит всех людей, потому что Аллах всех любит".

Вдоль дорог между Кундузом и Пули-Хумри украинцам встречалось немало печальных "памятников" относительно недавнего прошлого – старые разбитые танки и иная советская техника.

Вторая оказия побывать в Афгане подвернулась ему спустя 10 лет.

- Где-то в 2012-м со мной вышел на связь один парень из Донецка, который поддерживал веб-ресурсы, посвященные воинам-интернационалистам, одержимый идеей поездки в Афганистан. К 2013-му идея оформилась в проект: я нашел хороших инфоспонсоров, а он привлек интернет-магазин в качестве спонсоров финансовых. Ну и мы поехали в Центральную Азию и Афганистан. Но из-за некоторых обстоятельств, а также из осторожности, побывали лишь в провинции Балх — считалось, что путь на Пули-Хумри и Кабул опасен, — говорит неутомимый путешественник. И подчеркивает: — Очень хочу отметить разницу между настроениями афганцев. От больших надежд в 2003-м к большому разочарованию в 2013-м. Не в американцах или их программах, а в том, что нет изменений. Кстати, разговоры о выводе войск шли еще с первого срока Обамы. Более того, в 2013-м несколько раз услышал от афганцев, что американцы уходят, а "Талибан" везде — друзья, соседи, родственники… Тут надо или валить из страны, что чертовски сложно, или не участвовать ни в каких американских программах и вообще "на все забить".

Июльская поездка была краткой – всего три дня. Но, по словам Красноголового, эти дни они с напарником прожили совершенно иной жизнью, почувствовав себя… пришельцами с другой планеты.

-Представьте: у входа на могилу какого-то праведника сидит бородатый мужик. Вглядит колоритно. При этом смотрит сквозь тебя словно из глубины занесенной звездным песком Вселенной. При этом он продает обыкновенные, ржавые гвозди. Казалось бы, кому и зачем они здесь нужны. Но рядом с не впечатляющей могилой лежит сухое дерево со вбитыми в него теми самыми гвоздями.

Чтобы оправдать свое любопытство и причину сделать снимок торговца необычным товаром, Владимир решил подсобить несколькими монетами "человеку с пустой Вселенной в глазах", плюс оставить о себе в Афганистане память хотя бы в виде гвоздя в дереве.

-Кладу деньги, выбираю гвоздь, показываю на молоток, лежащий рядом. Бородач неожиданно ловит меня за руку и тянет к себе. В ответ на мое непонимание, наш гид улыбается и кричит "Оʼкей! Оʼкей!". На пару с продавцом показывает, что тот немного оттянет мне кожу на руке и вобьет гвоздь в нее, а уж потом я должен буду воткнуть гвоздь в сухое дерево. "Твоя кровь! Святое дерево! Хорошо! Аллах видит!" — радостно пояснил мне гид, к слову, знавший 10 слов по-английски и 3 матерных по-русски…

Однако от столь негигиеничной процедуры украинец наотрез отказался, а потерявший к нему интерес старый афганец тотчас вернулся в свою "вселенскую" отрешенность от окружающей действительности.

- Слушайте, на дворе XXI век: соцсети, нейрохирургия, нанороботы, а они тут ржавыми гвоздями в людей тыкают за деньги… Что за хрень вообще? Кому оно нужно?! В тот день я еще долго не мог успокоиться, — признается украинец. — До сих пор не знаю, чья это была могила. Но, думаю, что тот мужик с бесконечной пустотой в глазах и сейчас может там сидеть и загонять ржавые гвозди в заинтересованных паломников. В XXI веке в Афганистане это оказалось нужнее.

Время прошло, и теперь уже неизвестно, когда и кому представится возможность побывать в жарком Афганистане туристом. Но из памяти Владимира Красноголового не сотрутся воспоминания о руинах одного из древнейших городов мира Балх, внесенного в список всемирного наследия ЮНЕСКО, где, по преданию, родился Заратустра, Голубая мечеть — основная достопримечательность Мазари-Шарифа, микроавтобусы-такси, услугами которых они с приятелем так и не рискнули воспользоваться… и надеждах афганцев на светлое будущее, которым пока не суждено сбыться.