Заряжал светом других: год назад погиб тиктокер из спецназа Евгений Брах ("Мали")

Боец был одним из самых профессиональных и мотивированных, примером для многих, лидером, ведущим за собой

Отслужив пять лет в Иностранном легионе, Евгений Брах ("Мали") работал частным охранником на Лазурном берегу Франции. Но с началом широкомасштабного вторжения бросил все, купил военное снаряжение и вернулся в Украину, чтобы встать на ее защиту. Год назад "Мали" погиб при выполнении спецоперации.

Евгению Браху, бойцу Сил специальных операций ВСУ, навечно 26. До следующего дня рождения он не дожил 10 дней…

Приехал из-за границы защищать Украину

— Когда Женя только мечтал служить во Французском иностранном легионе, я перевернула интернет в поисках миссий этого военного соединения, — рассказывает мама бойца Любовь Матлаш, предпринимательница из села Селещина Полтавской области. — Выяснив, что легионеры не задействованы в горячих точках, выдохнула. За пять лет, что сын служил в этом соединении французской армии, он прошел через невероятные испытания, но никогда ни на что не жаловался. Все выдержал.

Я и вся наша семья очень гордились им. После ухода из легиона в звании капрала Женя устроился в частную охранную фирму на побережье Средиземного моря. Работал в Сен-Тропе и Куршевеле, мог позволить себе отдыхать в Ницце и на других известных курортах. У него была стабильная, размеренная жизнь. Но как только началось широкомасштабное вторжение, сказал, что возвращается в Украину.

Я пыталась его отговорить, но напрасно. Женя купил за свои деньги каску, бронежилет, другое военное снаряжение, и о том, что он в Украине, мы узнали, когда он приехал уже во Львов. Это было в конце марта. Я должна была принять выбор сына и поддержать его. Хотя у меня все разрывалось внутри от боли и какой-то неотвратимости.

Думаю, материнское сердце уже тогда предчувствовало беду. Но Женя был оптимистом. "Мы порвем их! Еще немного и победим!" — говорил с такой твердостью в голосе, что мои волнения на время унимались. О том, что война – это не служба в легионе, я судила по тому, как сын менялся внешне. Через три месяца после возвращения из Франции он выглядел лет на 10 старше, а еще через три — уже на целых 20, — говорит Любовь Матлаш.

Удивлял самостоятельностью с детства

Чтобы понять, что это был за парень, выросший в селе Селещина неподалеку от Полтавы, стоит посмотреть видео на его страницах Instagram или YouTube. Женя был известным инстаблогером и тиктокером, имел десятки тысяч подписчиков. Один из них однажды заметил: "Мали" всегда мало", имея в виду, что Евгения можно слушать и смотреть, забыв о времени.

Виртуальные страницы продолжают жить своей жизнью, хотя Евгений Брах уже больше года как погиб. На многочисленных видео красивый, накачанный молодой человек стреляет из пулемета, тренируется, подтягиваясь то на перекладине, то на кольцах, поднимает гирю… головой, бьет боксерскую грушу, играет волейбол, купается в море, катается на лыжах…

Это был человек невероятных физических данных. В нем органически сочетались сила и отвага, искренность и тонкий юмор. Он светился изнутри и заряжал этим светом других. Побратимы и друзья говорят, что "Мали" был лучшим из лучших.

"Он был одним из самых профессиональных и мотивированных, примером для многих лидером, который вел за собой", — написал к годовщине гибели Евгения Браха главный редактор издания "Цензор.нет" Юрий Бутусов.

– Вы просматриваете эти видео? — обращаюсь к маме Евгения.

– Сначала не могла. Лишь детские снимки перебирала, вспоминая, как сын рос. Он удивлял меня своей самостоятельностью с самого детства, — тихо улыбается своим воспоминаниям Любовь Матлаш. — Года в два я его "потеряла". Зимой выбивала ковер на улице, а его поставила у порога ждать меня. Через несколько минут оглядываюсь, а ребенка нет. Ни дома, ни у соседей, ни в окрестностях… Я все оббегала, испуганная. Когда вдруг родственница, к которой мы с Женей иногда заходили в гости, на порог: "Принимайте пропажу!" И рассказывает, что, когда он явился к ней (маленький, а запомнил дорогу!), она думала, что его кто-то из взрослых привел. "Я сам себя привел", — удивил и рассмешил ее малец.

А когда сын еще в школу не ходил, прихожу домой с работы, чтобы покормить его, а он говорит, что пожарил яичницу и уже поел. "Я видел, как ты все делаешь. Ничего сложного", — спокойным тоном ответил на мои расспросы. Одежду себе стал стирать уже после первого класса, когда был в лагере отдыха. Подглядел, как старшие стирают…

В общем, Женя был из тех людей, у которых всегда все хорошо. Он никогда не грузил других своими проблемами. А мы с отцом никогда не пытались на него давить. Говорили: "Хочешь — попробуй".

– Поэтому вы со спокойной душой отпустили его в Париж?

– Можно подумать, что он у меня отпрашивался! О военной карьере сын мечтал с подросткового возраста, и муж, у которого эта мечта осталась нереализованной, всячески его поддерживал. После 7-го класса отвез его в Киевское военное училище им. Ивана Богуна. Женя хорошо сдал экзамены, однако его не приняли, объяснив тем, что у него неправильный прикус. Сын вернулся очень расстроенным и больше, как мне казалось, о военной профессии не думал.

После 9-го класса уехал в Полтаву учиться на мастера холодильного оборудования в техникуме пищевых технологий. Пока получал образование, усиленно тренировался в спортзалах. Затем поступил в Киевский университет пищевых технологий, но еще до окончания первого семестра бросил учебу, разочаровавшись в выборе. Вернувшись домой, в Селещину, стал искать возможность попасть во Французский легион: много читал о нем, смотрел видео.

И я поняла, что детская мечта сына не умерла, а ожила с новой силой. Однако легально выехать за границу тогда можно было только по студенческой визе. Поэтому Женя отправился в Польшу, чтобы поступить в вуз. А через некоторое время звонит по телефону и говорит: "Я уже в легионе!" Оказалось, даже не пройдя двухмесячных курсов изучения польского языка, рванул в Париж, чтобы попытаться вступить в легион. В тот момент ему было 19 лет.

Взял паспорт, носки и поехал вступать в легион

На своем YouTube-канале Евгений Брах в довольно остроумной форме не раз рассказывал, как он, обычный сельский парень, покорил Париж:

— Взял паспорт, носки, трусы и уехал. По-французски знал лишь одну фразу: "Жэ не парль па ле франсе", то есть "Я не говорю по-французски". Трусов и туалетной бумаги, кстати, рекомендую брать побольше. Там есть пункты отбора, я пришел на один из них и сказал по-русски: "Здрасте, я хочу у вас служить". У меня взяли паспорт, я сдал физподготовку, прошел психологические тесты, медосмотр. У меня показатели были самые лучшие, потому что физически хорошо подготовлен. А потом было самое сложное — курс молодого бойца. Если его "вывозишь", значит, останешься, а не "вывозишь" — сам уйдешь. Хотя я до последнего не верил, что меня возьмут, это было для меня невероятно.

— Мы дружили с Женей с первого класса. Он и меня потянул за собой вступать в легион. Меня не взяли, а его взяли. Женька, если брался за что-нибудь, то всегда шел до конца. И убеждать его в чем-то не было смысла. Он всегда шел к своим целям и достигал их. Он мог пересидеть войну на теплом Лазурном побережье, но это был бы не он. Женька сказал: "Я буду драться за Украину!" И остался верен своим идеалам до последнего вздоха, — вспоминает друг детства Сергей Химич.

Как выяснилось, вся служба Евгения в составе элитного военного формирования была подготовкой к службе в Силах специальных операций ВСУ. За пять лет он стал суперпрофессионалом. О пережитых трудностях мужчина вспоминал непременно с улыбкой.

— В легион я попал легко. Там интернациональная "каша": украинцы, белорусы, американцы, китайцы… Но в учебке запрещают говорить на родном языке. Как хочешь — бекай, мекай, что-то выдавливай, но только на французском. Если инструкторы слышали украинский или русский, нас "прессовали" конкретно. Ты должен был в полной экипировке — в броне, каске, с рюкзаком — написать полсотни объяснительных записок! Тебе дают ручку с четырьмя цветами, и каждую букву должен вывести другим цветом. Сидишь и щелкаешь ею, и ненавидишь весь мир.

У Евгения были хорошие способности в изучении иностранных языков, поэтому он довольно быстро овладел французским. Да и другие испытания казались ему не столь уж сложными.

— Мы были в джунглях Южной Америки, во Французской Гвиане (это возле Бразилии), три месяца в гамаках, покрытых сверху защитными сетками, жили, — вспоминал. — Там змеями кишело все, мы их валили и готовили из них еду, а также из кайманов (маленьких аллигаторов. — Авт. ). Кстати, зажаренные, они достаточно вкусные. Ели пираний и даже маленьких обезьянок. В то же время боролись с контрабандистами. В тех местах много золота, так что бразильцы пересекают границу и воруют во Французской Гвиане золото. Нашей задачей было их поймать. Кому-то это было тяжело, а мне нет. Ничего экстремального там для себя я не увидел. Интереснее легионерам, которые приезжают туда на два года. Сначала они проходят стажировку на выживание. Их на две недели выпускают в джунгли с одним только мачете, и что добудут — то их еда.

Самая долгая командировка Евгения Браха за период службы во Французском легионе была в Республику Мали — страну в Северо-Западной Африке. Там он провел пять месяцев. Потому и позывной у него был — "Мали".

– В Африке веселая была история, – рассказывал. — Наша группа в ожидании врага находилась в засаде. Ночью легли спать в полном снаряжении на песке, выставив часового. Мы должны были соблюдать конспирацию: не разговаривать, ничем не подсвечивать. И вот сквозь сон я слышу, как что-то лезет по ноге. Я автоматически бью его рукой и начинаю на всю пустыню кричать, потому что это что-то меня ужасно ужалило. Представьте, как жалит оса, только в десять раз больнее. Не понимаю, что это такое, держу "зверя" в штанине и начинаю снимать штаны, чтобы вытряхнуть. Выпал скорпион. Очень хорошо, что с нами была боевая машина медиков — мне быстро поставили капельницу и сказали, что буду жить.

Служба во французской армии – это не война в Украине

После службы Евгений решил остаться во Франции. Находился в резерве Иностранного легиона. Получил вид на жительство в стране на 10 лет. Много работал. Его зарплата была намного выше, чем у высококвалифицированных специалистов, поскольку посвящал работе не по 12 часов, а больше. "Мы же украинцы, люди мотивированные!" – говорил.

— Если бы до 24 февраля кто-нибудь сказал, что брошу классную высокооплачиваемую работу во Франции и приеду защищать свою страну, я бы не поверил. Что и говорить, полномасштабное вторжение воинственных соседей стало для меня полной неожиданностью, — признавался Евгений Брах в одном из интервью. — Но с первого дня, когда это произошло, меня волновал один-единственный вопрос: куда податься — в добровольческий батальон или ВСУ?

Евгений искал возможность попасть на фронт, очень хотел в полк НГУ "Азов", но связи с командирами уже не было. Поэтому по возвращении в Украину присоединился к добровольческому батальону "Традиция и порядок" — с его командованием бывшего легионера, пулеметчика по военной специальности, свели знакомые. Очень радовался, что снова взял в руки пулемет М-240, такой же, как в легионе, — тяжелый, но надежный.

Когда вступил в ряды ВСУ, его сначала отправили на учебный полигон для "повышения квалификации", что его очень возмущало, ведь он и так имел огромный опыт и хотел воевать, впоследствии — в Великобританию. Там Евгений прошел курс подготовки по программе британского правительства INTERFLEX. Любовь Григорьевна рассказывает, что тамошние инструкторы были поражены физической подготовкой сына, знанием военного дела, предлагали остаться у них в должности инструктора. Но он отверг предложение и вернулся на защиту Украины.

Евгений всегда оберегал родных от волнений, поэтому Любовь Григорьевна лишь после его гибели узнала, что незадолго до поездки в Великобританию сын принимал участие в подготовке к спецоперации по установке национального флага на острове Змеиный. Именно Евгений выбросил на остров, когда тот находился под огненным контролем врага, металлическую болванку, которую потом другой десант установил и поднял на ней украинский флаг.

Все знания по военному делу, полученные во Французском легионе, "Мали" умело применял в борьбе с российскими оккупантами. Но он не раз говорил, что служба там не шла ни в какое сравнение с войной.

— Бойцы легиона могут вступить в контактный бой только при численном преимуществе над противником по крайней мере вдвое, — сравнивал он две армии. — Если один к одному, то точно не бились бы. Украинские же военные на любое преимущество врага вообще не обращают внимания. Если нашим ребятам не хватает боевого опыта или военных знаний, они компенсируют это своими качествами, своей мотивацией, желанием победить. "Азовцы", морская пехота – это очень отчаянные воины. О них мало сказать "супергерои".

Кстати, к "Азову" в легионе, вспоминал Евгений, из-за российской пропаганды относились как к экстремистской организации. "Азовцев" в легион не брали, даже если человек проходил по всем критериям. Взгляд европейцев на войну в Украине изменился только после 24 февраля 2022 года.

Сепаратистов из т. н. "ДНР" Евгений называл дегенератами:

— В 2014 эти дегенераты поднимали российские флаги, может, за бутылку водки, может, за деньги. Может, надеялись, когда "что-нибудь начнется", то заберут ребенка и куда-то уедут. А не вышло. Ребенку было тогда 10 лет, сейчас ему 18-19, и теперь оккупанты отправляют ребенка воевать за "ДНР". В чем тут вина родителей? Они спровоцировали, что их дети воюют. А мы сражаемся, чтобы наши дети не воевали.

Не вернулся с боевого задания

…"Мали" не вернулся с очередного рискованного боевого задания. Это произошло в ночь на 21 сентября 2022 года в районе оккупированного Энергодара Запорожской области. Место высадки десанта оказалось заминированным — группа отступила, но без "Мали".

— Мы можем только догадываться, почему все так трагически закончилось, — Любовь Григорьевна снимает очки, чтобы вытереть слезы. – Мне трудно представить, что он думал в последние мгновения своей жизни…

Дни, когда было точно известно о гибели Евгения, но его тело находилось на оккупированной земле, для матери и всей семьи были самыми черными, тяжелыми. Поэтому Любовь очень понимает чувства людей, родные которых пропали без вести.

— Это адский ужас, — говорит она. — У меня и сейчас тяжело на душе, но хотя бы есть его могила, на которую можно прийти, принести цветы, поплакать…

Об обстоятельствах смерти сына женщина узнала не сразу, и то, наверное, ей рассказали не все. Война носит в себе множество тайн.

За годы службы в легионе Евгений Брах был удостоен пяти почетных наград: медалей за выполнение миссии на территории Франции; за год образцовой службы; за миссию в Африке, более пяти миссий по охране городов Франции, а также креста за боевую миссию.

Государственной награды Украины — ордена "За мужество" III степени — он удостоен посмертно.

Память о Евгении увековечена в мемориальной доске, которую открыли к годовщине его гибели на фасаде лицея в Селещине. О герое-земляке сельские дети будут каждый раз вспоминать, тренируясь на полосе препятствий и на оборудовании для стрельбы, подаренных родителями Евгения лицеистам. В селе планируют ежегодно проводить школьный турнир по стрельбе в честь Евгения Браха, а также открыть спортивный зал, о котором мечтал защитник.

А ко дню рождения "Мали" на базе Национального университета "Полтавская политехника" друзья и родные павшего воина организовали грандиозное спортивное мероприятие в его честь, во время которого собирали деньги на ВСУ. Участники соревнований выполняли авторский комплекс упражнений под названием "Мали": отжимались, приседали, бегали на разные дистанции. Соревнования планируется сделать ежегодными. Ведь человек живет, пока о нем помнят…

Фото автора и открытых источников