Вечером давали координаты, а потом всем селом смотрели, как горит российская техника, - что врачи рассказывают о деоккупированных селах

Медицинский директор частной одесской клиники Ирина Стасюк в мирной жизни работала в фармацевтике – медицинским представителем и закупщиком медпрепаратов в больнице. Но полномасштабная война изменила жизнь, дала женщине новые маршруты и новое амплуа. Уже более года Ирина волонтерит, а несколько месяцев вместе с медиками ездит на деоккупированные территории Николаевщины и Херсонщины, чтобы уделить внимание тем, кто в этом нуждается.

Кроме лекарств, еды и вещей, привозят людям тепло своей души

К волонтерству Ирину привело ее доброе сердце. Как-то, разговаривая со своим мужем, она вспомнила о пожилой женщине, у которой супруги раньше арендовали квартиру. Ирина поймала себя на мысли, что к бабушке никто не приходит. И оказалось, что старушка к тому времени уже неделю ничего не ела…

С тех пор семья Ирины начала волонтерить и поддерживать переселенцев. Скоординировались с другими неравнодушными людьми, которые помогают военным, плетут сетки, кикиморы.

Деятельность на освобожденных территориях, как и волонтерство, была незапланированной. Волонтерам позвонили военные и спросили, не могли бы они хотя бы один раз съездить в поселок Центральное Николаевской области, где проживают их родственники, чтобы осмотреть людей.

Ирина говорит, что долго не колебались, собрались и поехали, потому что понимали: если не они, то вряд ли кто-то поможет тем людям.

"Мы подумали: скорая есть, лекарства есть, врачей найдем, почему бы не поехать? По сей день, кроме "Врачей без границ", в Центральное никто не ездит", – говорит Ирина Стасюк.

Сегодня в команде есть семейный врач, врачи скорой помощи с опытом работы в экстренных ситуациях. Каждый участник прошел курсы первой медпомощи и знает, что и как делать.

На месте волонтеры осматривают людей, делают кардиограмму, измеряют давление, сахар. Кроме необходимых лекарств, еды и вещей они привозят людям тепло своей души.

Обнимают, целуют, рассказывают истории, не связанные с медициной

"Впервые нас встретили с большим подозрением. Люди не понимали, что мы от них хотим…" – вспоминает Ирина и приводит приблизительный диалог:

– А сколько мы вам за это должны?

– Вы нам ничего не должны, мы волонтеры, это бесплатно.

– А зачем вам это нужно?

– Мы хотим вам помочь.

Но после десятка поездок все изменилось. Местные стали более открытыми, каждый раз пытаются хоть чем-то угостить гостей: пол-литра молока, немного сыра, главное, чтобы не с пустыми руками… Хотя и сами нуждаются в продуктах.

"На 15-й раз у меня возникло ощущение, что это все мои родные люди. Нас обнимают, целуют, бегут рассказывать истории, не связанные с медициной… Делятся с нами своим", – говорит волонтер.

Онкобольные сидели без лекарств, а беременные рожали без меднадзора

В освобожденных поселках остается много людей, которые нуждаются в постоянном медицинском уходе и препаратах для поддержания жизнедеятельности.

Волонтерам поступали обращения от людей с онкологией, среди которых ребенок с новообразованием на щеке и дедушка с раком кожи и кости.

"У многих проблемы с почками, потому что там не было воды, и все это время люди пили из грязных колодцев", – говорит Ирина.

В оккупации женщины рожали без какой-либо медицинской помощи. Медики осматривали малышей впервые в семь-восемь месяцев…

По словам собеседницы "Телеграфа", необходимы лекарства от давления, сахарного диабета, для поддержки сердца и эндокринной системы… "Там аптек до сих пор нет. Ближайшая – в Николаеве или Херсоне", – говорит Ирина.

У людей есть потребность в вещах, поскольку многие остались без крова и средств к существованию.

"Самая тяжелая ситуация в поселке Любомировка, где много разбитых домов. Там шла линия боя между Любомировкой и Центральным, – рассказывает женщина. – И если в Центральном несколько домов разбито, то в Любомировке 80% домов нет, люди живут в землянках, летних кухнях, у соседей".

Людей с ПТСР много, психологов на всех не хватит

На деоккупированных территориях, по словам собеседницы "Телеграфа", много людей с ПТСР. Там у каждого своя история, пронизанная грустью, страхом и болью… Поэтому вот уже месяц вместе с командой ездит психолог.

"На всех психологов не хватит, поэтому мы сейчас читаем литературу по психологии, учимся справляться с ПТСР… Но ведь нигде в книгах не пишут, как работать с людьми, которые 11 месяцев находились под оккупацией и сейчас остались вообще без помощи", – говорит волонтер.

Ирина рассказывает, что больше всего ее поразила позиция самоотверженной 70-летней женщины Надежды из поселка Центральное, которая, несмотря на риски, все время поддерживала связь с украинскими солдатами. По словам собеседницы "Телеграфа", тело Надежды полностью было покрыто псориазом из-за постоянного стресса и страха расстаться с жизнью.

"Многие люди из Центрального сдавали позиции россиян нашим военным. Они мне даже показывали, где был спрятан привязанный телефон, — говорит Ирина. — Вечерами давали координаты, а потом всем поселком наблюдали, как горит российская техника. На следующий день оккупанты приходили и искали "изменников", но они не знали, что "изменники" — практически весь поселок".

Об экстренных случаях в работе

За плечами Ирины не один случай экстренной доставки людей в больницу в критическом состоянии: подрыв на мине, инфаркт и отказ почек, желудочное кровотечение, разрыв гортани…

На одном из выездов в поселок Любомировка, во время осмотра людей волонтеры услышали взрывы, думали, что это ГСЧС разминируют территорию, но нет… Ирина вспоминает тот день, наполненный адреналином, когда вместе с командой стабилизировали женщину, которая подорвалась на мине в своем огороде:

"Пострадавшая была в шоковом состоянии, смогла сама прийти с огорода. У нее оторвало палец, до кости были проникающие раны… Я никогда не видела подорвавшихся на мине людей с рваными ранами, никогда в жизни. Поэтому первое, что испытала, это страх. Страх, что я сейчас еще больше испугаюсь и не смогу помочь человеку Это была первая реакция. Потом, когда я подошла ближе, увидела, что это совершенно не страшно, появилось желание помочь, чтобы вывести человека из шока и чтобы человек выжил. Больше ни о чем не думала. Были мысли только спасти. Мы погрузили женщину в скорую, обработали рану, остановили кровь, поставили капельницу и поехали в Николаевскую областную больницу".

Ирина рассказывает, что дорога была очень разбитая и заминированная, ехали почти полтора часа…

Другой случай произошел под Херсоном в селе Знаменка.

"У женщины была сердечная недостаточность, уже отказывали почки, она не могла ходить, очень сильно раздуло ноги, — рассказывает Ирина Стасюк. — Женщина чувствовала себя очень плохо, ей 75 лет, уже никуда не хотела ехать. Мы практически всем селом ее уговаривали. В этой ситуации я использовала психологический прием "Шок-ситуация". Подошла к ней, села напротив и говорю: если вы сейчас с нами не поедете в больницу, то умрете через три дня очень страшной смертью... Она на меня посмотрела с ужасом и говорит: "Паспорт в ящике, халат на вешалке, я еду!" Так мы ее вывезли, ставили по дороге капельницу, женщина была в очень тяжелом состоянии. Она уже больше трех недель в больнице, ее до сих пор лечат".