"Или стреляй, или не трынди": Фоззи из ТНМК об уклонистах, сборы на ВСУ и последний клип

"Телеграф" узнал как выглядит новая реальность украинских музыкантов

С начала полномасштабного российского вторжения в Украину многие музыканты взяли в руки оружие, другие же держат культурный "фронт" и закрывают огромные зборы для армии. Чтобы узнать, как это происходит, "Телеграф" решил пообщаться с легендарной украинской хип-хоп группой "Танок на майдані Конґо", история которой насчитывает три десятилетия.

Как война повлияла на формат концертов, как музыкальная деятельность помогает собирать средства и происходит ли коммуникация с бывшими российскими поклонниками — в откровенном разговоре с солистом ТНМК Александром "Фоззи" Сидоренко.

— На треках ТНМК выросло не одно поколение меломанов. Группа довольно активно выпускает треки, дает большие концерты. Как удается не терять пыл и активно жить эту музыкальную жизнь?

— Если ты занимаешься делом и делаешь это бесплатно, значит, это твое. Это большое счастье попасть в деятельность, которая тебе действительно нравится. Какой ты занимался без прибыли.

— В новом клипе "Найди меня" вы собрали весь состав ТНМК, работников "УЗ", прошедших Бахмут военнослужащих. Сложно ли было объединить их всех?

— Клип мы снимали на вокзалах в Киеве, Харькове и Львове. В разные периоды, чтобы подстроиться под графики участников. В Киеве снимались все участники группы, поскольку мы тогда ехали в тур и как раз собрались перед выездами. Нам удалось выпросить из службы наших военных: гитариста из Вооруженных сил Украины и бас-гитариста из Нацгвардии. Мы собираем во время концертов средства на актуальные нужды их воинских частей. Поэтому они пошли нам навстречу, понимая, что мы закупим самое нужное.

С "УЗ" не так просто договориться о съемках на вокзалах, поскольку это стратегические объекты. Тем более во время военных действий. Но нам удалось. У нас была "зеленая дорога", нам разрешалось почти все.

— В отрывках есть случайные гости вокзала. Как они реагировали на попадание в ваш клип?

— Там было несколько случаев, когда случайно удалось снять интересные моменты. К примеру, когда мужчина сделал предложение девушке, которую встретил на вокзале.

Мне пришлось много времени провести в поездах и на вокзалах. Так что всегда видно, когда люди очень долго не виделись, особенно когда кто-то был далеко за границей, это всегда отличается. Ты уже узнаешь глазом: "О, этот человек очень долго ждет тех, кто сейчас приедет. Вот они обнимаются". Ты не спутаешь людей, которые неделю не виделись, и людей, которые не виделись год.

А что касается работников "УЗ", то с нами всегда были представители и во Львове, и в Киеве, и в Харькове. Они понимали, что это все официально и позволено, поэтому с радостью снимались.

Снявшиеся в клипе военные не являются актерами. Это наш гитарист Ярослав Веревкин, его дочь Соня, она тоже военная, и Иван Пелих. Он специально приехал, отпросился у командира, чтобы снять несколько кадров в Харькове. Поскольку он тоже человек из медиасферы, то понимает, как это снимать и монтировать. Поэтому с Иваном было очень легко и очень приятно, в общем, мы близко дружили с его отцом Игорем Пелихом. Это была очень близкая для нас идея, чтобы в клипе снялся Иван.

— Как война повлияла на формат концертов? Может, приходится искать альтернативные места для выступлений? Да и вообще чувствуете ли вы ответственность за безопасность своих поклонников?

— Если говорить о Харькове, там проводят концерты только под землей. Есть несколько помещений, приспособленных для концертов. В Николаев, Херсоне и Запорожьи мы собирались, но там подобных условий нет. Поэтому в некоторых городах концерты во время тревоги останавливают. В некоторых городах тревоги идут почти нон-стоп, а люди не реагируют.

Летом у нас был уличный тур. Мы играли акустику на улице собирая деньги. Вот там мы откладывали выступление при любой тревоге. Конечно, ответственность ощущается.

Иногда она приходит сразу, иногда нет. Мы играли в Чернигове за несколько недель до прилета в Драмтеатр. Выступление было именно за ним в парке. Это был первый концерт уличного тура. Очень много людей было. А Чернигов находится рядом с границей с Российской Федерацией. И там такая же ситуация, как в Харькове, может быть сначала прилет, а потом тревога. Ужасное событие, случившееся в Чернигове через несколько недель после нашего концерта, заставило нас почувствовать холод от мысли, что ракета могла бы прилететь и во время нашего выступления.

— На ваших концертах регулярно проводятся сбор донатов и аукционы. Сколько денег удалось собрать с самого начала большого вторжения?

— Сейчас почти все концерты проходят со сборами на ЗСУ. Сейчас не бывает ни спортивных событий, ни музыкальных сборов. Это то, чем мы можем понадобиться стране, привлекая внимание к каким-то актуальным потребностям войска, и в том числе и за рубежом.

Подсчитать собранную сумму от 24 февраля 2022 сложно, потому что очень много направлений сборов: и у каждого участника коллектива, и непосредственно у группы.

Есть также отдельный сбор нашего магазина, в котором мы продаем мерч. Всю прибыль с начала большого вторжения мы сбрасываем на БУ Благотворительный фонд "Згуртовані", которые занимаются тактическими аптечками для фронта. Я являюсь одним из участников фонда в Ивано-Франковске, и наша команда за прошлый год собрала 1 млн 600 тыс. грн.

Есть ютуб подкаст, в котором я являюсь одним из ведущих — "Прямая красная". Там тоже собираем.

С украинского тура ТНМК мы собирали на части ГУРа. На нужды спецподразделения ГУРа передали 1,8 млн. Будет больше бавовны от лучших в мире производителей бавовны!

Мне кажется, в общей сложности из туров вышло более 6 млн грн — это то, что мы привезли с гастролей. Поэтому я не веду столь жесткий учет того, сколько мы передали. Обычно отчитываемся на своих страницах в соцсетях. И сейчас тоже занимаемся закупками.

В крайнем рождественском туре "Новый вертеп" мы собрали 1 млн 299 тыс. грн. Немножко не хватило до равной суммы. На эти средства производим закупки для морской пехоты, в которой находится наш гитарист Ярослав. Прямо сейчас мы в процессе контрактирования FPV-дронов. Для воинской части, которой помогает Фагот (ещё один исполнитель ТНМК Олег "Фагот" Михайлюта. — Ред .), сейчас оплачиваем машину. А для части Нацгвардии, где служит бас-гитарист Константин, нужно было заплатить некоторые счета за ремонт. В общем, ежемесячно мы покупаем для учебного полигона Нацгвардии учебные гранаты и дымовые шашки. Приблизительно так все происходит.

Сейчас тур по Украине закончился и мы направляемся в Европу собирать средства дальше. Ехать надо уже, поскольку деньги тратятся быстро, а потребности войск становятся более ценными. Это уже технологическая война и нужно много денег. Воюют гривны, воюют и ресурсы.

— Вы открыты для общения с любыми подразделениями, которые нуждаются в помощи?

— Обычно мы заботимся о подразделениях, имеющих отношение к участникам группы. Были случаи, когда это просто знакомо. А вот в отношении тактической медицины стараемся помочь всем, кто обращается. Есть очередь, есть огромный спрос на тактические аптечки. Но стараемся как-то успевать за тем спросом, хотя это зависит от количества собранных средств.

— Какие самые большие запросы сегодня? Мы помним период, когда везли каски, все везли бронежилеты. Что сейчас?

— Сейчас самое актуальное – это FPV-дроны. Уже около полугода после сборов на Mavic начались FPV-дроны. Мы закупали их для нашего знакомого Андрея Онистрата, на тот момент находившегося в 68-й бригаде. Покупали FPV-дроны и отправляли туда. Вот сейчас – для морской пехоты.

Война меняется, это совсем не та война, которая даже в прошлом году была. Что будет дальше, мне трудно угадать, я ведь не специалист. Мы стараемся реагировать на актуальные потребности и пытаемся помочь, как можем.

— До 2014 года группа много гастролировала по России. Как много было русских поклонников и есть ли коммуникация с ними?

— После 2013 абсолютно никакой коммуникации. Были какие-нибудь приглашения, но мы на них не реагировали. Я точно знаю, что никогда больше не буду играть в России. Меня всегда удивляло, что кто-то продолжает туда ездить после 2013 года.

— У вас достаточно часто проходят благотворительные концерты за границей. Что можете сказать об украинском голосе за рубежом? Как встречают наших творцов?

— Тур от тура меняется, и настроения людей меняются. Зимой мы ездили и ожидания украинского общества там были более положительными. Сейчас нужно как-то успокаивать. Грубо говоря, люди, которые находяться в Европе на концертах, ждали, что вот-вот все закончится и они вернутся.

А теперь нужно будет им объяснять, что борьба будет продолжаться долго, бороться можно и нужно. И даже в тех странах, где они находятся. Поскольку нам нужно защищать интересы Украины за границей. И мы имеем большое количество людей в Европе, которые могут приобщаться к продвижению нужных стране нарративов. А главной целью будущих концертов будет сбор средств.

— "Антитела" имели коллаборацию с Ed Sheeran . Думали ли создать нечто подобное с западными хип-хоп исполнителями?

— У нас были коллаборации с иностранными артистами. Сейчас это то, что на поверхности. Пока думали о коллаборациях с поляками — у них изменилось отношение к Украине. Враг работает и качает все, что может. Мы едва успеваем со своими делами здесь разбираться.

Где-то в феврале будет общий трек с Piаnoбой. В этом году мы готовим к выходу альбом, а может и два. Главное, чтобы мы были в ресурсе и живы. Чтобы мы успели все это выдать.

А что мы глобально получим от коллаборации с западными исполнителями?

— Это голос, возможность поднять тему войны в Украине.

— Это происходит, но это нельзя преувеличивать. Когда Pink Floyd ради трека с Андреем Хливнюком собирается впервые за 28 лет, то это событие историческое. Но шоубизнес – это люди, которые себе и о себе. Поэтому у меня нет идеи коллаборации с иностранными исполнителями. Это могло бы сработать в прошлом году, к лету, когда была высокая волна [симпатий к Украине]. Здесь нам бы своих сдержать, а не чужих задеть.

— Вы можете официально выезжать в Европу для благотворительных концертов. А что думаете о мужчинах, уехавших за границу незаконно?

— Каждый кузнец собственного оргазма. Они [беглецы-уклонисты] считают, что необходимо плыть через Тису ( Ред. — река, протекающая через пять стран). Они решили так. Я стою на учете в военкомате и отмечаюсь. ( Ред. – часть группы ТНМК служит в ВСУ и Нацгвардии, другие – тактические волонтеры).

Я понимаю, есть какие социальные настроения. Но, во-первых, не обо всем нужно говорить в паблике. Во-вторых, это ожидалось. Это в человеческой природе. Но здесь единственный ответ – либо стреляй, либо не трынди.

— Ваша группа проложила путь для развития украинского хип-хопа, но наша молодежь до сих пор слушает российских рэп-исполнителей. Разве нашему репу чего-то не хватает? Как побороть комплекс неполноценности?

— Думаю, это не комплекс неполноценности. Это скорее подростковое протестное настроение. Они ведь против всего. Во-вторых, вероятно, им не хватает такого контента. Я все эти годы говорю одну и ту же фразу: если Украина не будет производить свой контент для условного воронежа, то за нас его сделает Россия. Поэтому, если мы не создаем собственные фильмы и сериалы, яркие и интересные для подростков с их бунтарским духом, то не удивительно, что они подвержены влиянию чужого контента.

У нас столько более важных вопросов. Я бы полагался, в первую очередь, на время. Украинизация украинцев все равно происходит. Это ужасное вторжение стало триггером, оно его ускорило. Но абсолютного в природе не существует. Абсолютной бывает только смерть.

Поэтому, если кому-то бросаются в глаза дети, которые слушают российский рэп, то это вопрос к ним. Но за последние два года их стало меньше раз в 50. К счастью.

Я не слушаю ничего российского с 2013 года. Хотя не советую и не говорю, что что-то знаю лучше вас. Я решил это для себя.