Русская церковь – не о религии или вере. Она позволяет только каяться, бедствовать и умирать в муках - Виталий Чепинога

19 октября Верховная Рада запретила московских попов в Украине. А вернее, сделала первый шаг к этому (законопроект №8371 о запрете религиозных организаций, связанных с РФ, принят в первом чтении). Для этого голосования нашлось более 260 депутатских голосов, вопреки заверениям руководства парламента, что вопрос "не ко времени" и нет большинства.

Как выяснилось, ко времени! И большинство нашлось. Потому что к этому решению созрело именно украинское общество.

Я не религиовед, а потому не буду рассуждать о канонах, конфессиях и таинствах. Скажу об общих выводах и ожиданиях.

Дело не только в том, что так называемая Украинская православная церковь (московского патриархата) была на территории Украины чуть ли не официальным "духовным" департаментом ФСБ России. И не в том, что ее церквями распространялась антиукраинская литература, священники приветствовали сепаратизм, стелили дорогу Путину к вторжению, покровительствовали российским диверсионным группам, отказывались хоронить украинских воинов и даже работали наводчиками для российской авиации и артиллерии.

Проблема гораздо глубже. Проблема в том, что русская церковь в Украине за эти годы и века выросла в гигантский невидимый глазу мицелий, который обычному человеку нельзя постичь. Это толстенный пласт, насильно укорененный в украинскую культуру, это "грибница" тотального, всеохватывающего влияния на украинское общество. Это не религия и вера. Это идеология чужой культуры и чужого государства, которое к классическому христианству не имеет никакого отношения.

Это, наконец, целая система, которая оказывает пагубное влияние на человеческое сознание и самоидентификацию. Она несет уныние, обезличивание, подчиненность. Все нравственные наставления московского православия направлены на унижение всего человеческого в человеке. Нельзя в шортах, нельзя без платка, нельзя разговаривать, нельзя смеяться, нельзя радоваться. Можно только каяться, бедствовать и умирать в муках. Именно на таких программных установках Путин творит "новую Россию", страну "рабов и господ", по Лермонтову.

Это настолько неприемлемо и чуждо украинской народной традиционной культуре, что, по сути, абсолютно антиукраинская, антигуманная сила, которая стремилась втоптать в грязь любые намеки в честь, достоинство, свободу, уничтожить сами основания и возможности для любого гражданского сопротивления или неповиновения.

Не случайно еще в 17 веке украинских православных священников, прибывавших в Московию, чтобы строить тамошнюю церковь, заставляли перекрещиваться (об этом в частности, пишет Юрий Шерех в известной своей работе "Триптих о назначении Украины"). То есть, это были столь разные религии, конфессии, взгляды, подходы в толковании Священного писания, принадлежавшие к совершенно разным мирам и мировоззрениям.

Ученый религиовед Игорь Козловский, сравнивая украинскую и русскую православную церковь, пишет о сакральном и профанном. То, что устремлено вверх, в будущее, и то, что устремлено вниз, к прошлому, к могиле. Мы сегодня боремся и мечтаем о новой, будущей, завтрашней Украине, российское общество целиком и полностью направлено в другую сторону – в прошлое. Все это "победобесие", идеализация прошлых сатрапий — Ивана Грозного, Петра Первого, Иосифа Сталина, обожание "советского мороженого" и дешевой "настоящей" колбасы, пионерские лагеря, романтизация серой пещерной советщины… Это царство мертвых и империя.

Современная российская церковь освящает войну и убийства людей. Патриарх Кирилл дошел до того, что приравнял ядерное оружие к "божьему промыслу", созданному под покровом преподобного Серафима Саровского. Священники русской церкви святят самолеты, которые летят бомбить украинские города и села, призывают своих солдат идти на смерть, неизвестно за какие идеалы и ценности, обрызгивают святой водой баллистические ракеты… Это какое-то царство абсурда и абсолютного тотального зла. Это территория дьявола, сатаны.

Да и их украинские коллеги из УПЦ (МП) живут по тем же принципам и морально-этическим стандартам. Посмотрите на дом известного печерского попа Павла, с мирским псевдонимом "Мерседес". Это не жилище священника, это бордель! Сутаны за какие-то десятки тысяч долларов, бриллиантовые крестики, поощрение к целованию рук прихожанами. Коллекции икон, золота, собственных портретов. Это территория маммоны, а не служение Господу.

Как-то я спросил одного нашего известного олигарха, отличавшегося особой набожностью: как вы ходите в эту церковь, вы же не знаете церковно-славянского языка, вы не объясните ни одного текста, прочитанного священником. Во имя чего вы бьете эти поклоны и бесконечно креститесь? Он ответил мне: даже священники нашей церкви не всегда понимают, о чем читают. В нашей церкви главная вера, а не понимание… На этом и построена русская церковь: не знать, не понимать, не сомневаться, не мыслить, не думать. Верить! Верить всему, что сказано. Это церковь Джорджа Оруэлла, а не Христа.

Я не очень верующий человек. Церковь для меня, прежде всего, культурный, исторический, архитектурный, художественный, а не сакральный объект. Вероятно, я атеист. Умеренный и не воинственный. Но 7 января я смотрел рождественскую службу из Успенского собора Киево-Печерской лавры, когда Украинская церковь получила доступ к лаврским храмам, впервые за три столетия. И это было настолько светло и не привычно, в сравнении с тем, что мы обычно видели в лавре, что я для себя решил: да, я атеист. Но – атеист Православной церкви Украины (ПЦУ).

Скажу такое. Нельзя благодарить войну. Война – это горе и беда, это гибель людей, это уничтоженные дома, это миллионы беженцев, это тысячи и тысячи сломанных судеб и изуродованных жизней. Но, как это ни парадоксально, это еще и шанс. Шанс избавиться от всего чужого, враждебного, навязанного, не нашего, не нужного. Если бы не эти трудные времена, мы бы преодолевали московскую церковь еще какие-то сотни лет, и еще бы на наших праправнуков нечесаные московские попы рявкали: "Надень платок!"

После разрушения Каховской ГЭС вопреки прогнозам экологов, предсказывавших появление на дне бывшего водохранилища мертвой пустыни, там выросли новые деревья. Некоторые достигли двух метров. Сегодня ученые говорят, что на этом месте может появиться новый зеленый массив с миллиардом деревьев.

В какой-то степени это символ будущего украинского Возрождения. Когда на месте разрушенного, уничтоженного врагом, возникает новое, неожиданное, наше. Пусть так будет и в духовной области. Да будет Украинская светлая и человечная церковь вместо церкви зла, агрессии, уныния и тьмы…