Китай вытесняет США с позиций сверхдержавы: когда возможен военный конфликт?

Еще в прошлом 2020 году глава американского Федерального бюро расследований Кристофер Рэй назвал Китай самой большой долгосрочной угрозой для Соединенных Штатов Америки.

Недавняя статья на сайте The Guardian рассказывает о том, что, по мнению многих экспертов, стратегической целью руководства Китая является достижение мирового господства. "Телеграф" предлагает вам ознакомиться с ее переводом.

Многие наблюдатели резко критиковали Джо Байдена за неумелый поворот в политике США. Хаотический выход из Афганистана, заключение пакта безопасности с Австралией и Великобританией в Индо-Тихоокеанском регионе, ссора с ключевыми союзниками и другие "движения" выглядели не солидно. Однако дальнейшие действия говорят о том, что Байден решил сосредоточиться на самом большом внешнеполитическом вызове — системном соперничестве с Китаем.

Первая точка пересечения с интересами Пекина

Важным вопросом сейчас является то, насколько быстро это соперничество обострится на Тайване. Тайвань – это следующая цель Китая, но неизвестно, готов ли Запад сражаться за него. Поможет ли делу защиты этого острова свободы недавно заключенные трехсторонний пакт между США, Великобританией и Австралией? 

Китайские государственные СМИ восторженно описывают конец американской империи, особенно, на фоне ухода США и Афганистана. По их мнению, Афганистан показал, что в случае войны, оборона Тайваня "рухнет в считанные часы, и американские военные не придут на помощь". Китайские СМИ уверены, что у США нет мужества для борьбы.

 Ранние прогнозы столкновения

Политика США в течение 40 лет оставляла без ответа то, что же они могут сделать в случае вторжения Китая. Исследователи предупреждали о надвигающемся конфликте с Китаем еще в начале 1997 года.

С тех пор целые библиотеки были заполнены обсуждением этой темы, в том числе библиотека Иэна Истона, отображающая, как будет происходить вторжение час за часом. Жан-Пьер Кабестан, автор книги "Demain la Chine: guerre ou paix?" ("Будущее Китая: война или мир") почти два десятилетия писал о возможном вторжении на Тайвань.

Он беспокоится, не наступил ли переломный момент в этом вопросе. "Проект Пекина с каждым днем становится все более очевидным — стать ведущей мировой державой и таким образом свергнуть Вашингтон с его пьедестала, доминировать в Восточной Азии и тем самым вытеснить Америку из западной части Тихого океана", — пишет он, — "Народно-освободительная армия Китая каждый день готовится к вооруженному конфликту с Тайванем".

Бывший премьер-министр Австралии Кевин Радд отмечает, что, сейчас, когда Гонконг находится в руках Китая, присоединение Тайваня представляет собой незавершенное задание для КНР.

 "Я думаю, что до конца 2020-х и начала 2030-х годов мы перейдем в период, когда Китай начнет реализовывать свои варианты возвращения Тайваня на свою орбиту влияния", — сказал Кевин Радд, — "И вот тогда это действительно будет опасно для нас".

Когда президент Китая Си проинспектировал провинцию Фуцзянь через пролив напротив Тайваня, он позвонил госсекретарю США Энтони Блинкену и сказал: "Тайваньский вопрос касается суверенитета и территориальной целостности Китая и затрагивает основные интересы Китая. В мире есть только один Китай, а Тайвань — неотъемлемая часть Китая".

США выражают поддержку Тайваню

Блинкен подтвердил готовность США помочь Тайваню защитить себя. Он выразил мнение, что было бы "серьезной ошибкой пытаться изменить существующий статус-кво силой".

Тайвань начал понимать, что ему нужно делать больше, чтобы защитить себя. В течение следующих пяти лет он потратит на оборону дополнительно 8,7 млрд долларов, в том числе на новые ракеты. Это необходимо, утверждает Таннер Грир, ученый из Тайваня, потому что тайваньцы фактически отказались от обучения призывников, а их военное командование изолировано и устарело. Он добавляет, что, если Тайвань не мобилизует свое общество, США не могут предоставить гарантии обороны.

Для Белого дома это было бы слишком сложной задачей продвинуть этот вопрос внутри своей страны. Опрос Чикагского совета, проведенный в августе, показал, что только 46% поддержали прямое обязательство защищать Тайвань в случае вторжения Китая, даже если гораздо большее число — 69% — поддержали признание Тайваня США.

Каковы истинные намерения КНР

Ключевым вопросом являются истинные планы Китая, его временные рамки и глубина его решимости отстаивать свои претензии, в том числе в отношении Тайваня.

"Есть те, кто говорит, что Китай имеет агрессивные намерения и глобальные амбиции и действует в соответствии с этими глобальными амбициями", — сказал Дэвид Эдельштейн, автор книги "За горизонтом". Его исследование касается того, как взаимодействуют падающие и восходящие державы.

"Другая школа мысли рассматривает это как классическую дилемму безопасности в международных отношениях. И США, и Китай стремятся защитить свои интересы и при этом угрожают другим. Третий аргумент состоит в том, что Китай действительно мотивирован вопросами внутренней безопасности. Для китайского руководства важнее всего то, что оно хочет мира, безопасного для китайского авторитаризма, и пока он безопасен, у них нет других особых амбиций".

Анализ стратегии Китая

В правительственных кругах США обеспокоенность намерениями Китая только возрастает. Тезис, изложенный Бараком Обамой, о том, что США могут использовать свою мощь, чтобы убедить Китай вести себя смирно больше не кажется надежным.

Раш Доши, занимавший должность директора по Китаю в Совете национальной безопасности (СНБ) администрации Байдена, опубликовал свой анализ стратегии Китая.

Доши обнаружил три стратегии, каждая из которых основана на меняющемся восприятии американской угрозы. Первый 20-летний период начался с окончанием холодной войны, распадом Советского Союза, войной в Персидском заливе и событиями на площади Тяньаньмэнь и был посвящен подавлению источников американской мощи.

Затем, после финансового краха 2008 года, Пекин, будучи уверенным, что модель США ошибочна, перешел к созданию основ для китайского порядка в Азии. Лучше всего это изложил тогдашний президент Ху Цзиньтао на 11-й конференции послов Китая в 2009 году. Ху заявил, что произошло "серьезное изменение баланса международных сил" и что теперь Китаю необходимо "активно что-то делать".

Китай отошел от мин и ракет и инвестировал в авианосцы и амфибии. Он милитаризовал острова в Южно-Китайском море и начал строить больше кораблей для своего флота. На политическом уровне Китай переключил свое внимание с участия в международных организациях, чтобы уменьшить влияние США. Вместо этого он начал запускать свои собственные инициативы, такие как Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и "Один пояс, один путь".

Третья и текущая эпоха описывается как "великие невиданные ранее перемены". Этот период, по словам Доши, совпал с избранием Дональда Трампа и Brexit в 2016 году, что символизировало распад западного политического альянса. На карту снова поставлен мировой порядок из-за беспрецедентных геополитических и технологических сдвигов. По мнению Доши, эта стратегия требует от Китая проецирования нового лидерства и продвижения своих норм в таких учреждениях, как Организация Объединенных Наций. Китайские вооруженные силы должны быть преобразованы в экспедиционные силы мирового класса с базами по всему миру. Место Китая в центре глобальных цепочек поставок также должно быть укреплено.

"Китай уже может говорить с мировыми державами на равных", — заявил Си на ежегодных законодательных сессиях в Пекине в начале марта. Это замечание широко интерпретируется китайскими СМИ как заявление президента о том, что Китай больше не считает США превосходящей силой.

Когда же возможен прямой конфликт

Выступая перед комитетом Сената по вооруженным силам в марте, адмирал Филип Дэвидсон, в то время возглавлявший Индо-Тихоокеанское командование США, обозначил суровые сроки потенциального вторжения, заявив: "Я думаю, что угроза проявится в течение этого десятилетия — фактически, в ближайшие шесть лет".

Он добавил: "Я обеспокоен тем, что они ускоряют свои амбиции по вытеснению Соединенных Штатов и нашей руководящей роли в основанном на правилах международном порядке. По их заявлению, они хотят сделать к 2050 году. Я беспокоюсь, что они могут захотеть это сделать раньше".

Свидетельствуя перед тем же комитетом, преемник Дэвидсона адмирал Джон Акилино не назвал даты ожидаемой конфронтации, но многозначительно сказал: «Я считаю, что эта проблема гораздо ближе к нам, чем думает большинство. И мы должны взять это на себя, задействовать такие средства сдерживания, как Тихоокеанская инициатива сдерживания, в ближайшем будущем и в срочном порядке».

С тех пор Дэвидсон расширил свое мнение о неминуемой угрозе для Тайваня. "Изменения в возможностях Народно-освободительной армии Китая с ее ракетными и киберсилами, а также их способности обучать, повышать совместную оперативную совместимость и материально-техническое обеспечение — все эти тенденции указывают мне, что в течение следующих шести лет у них будет возможность и способность насильственно присоединить Тайвань", — заявил он.

"В то же время в течение следующих шести лет мне ясно, что Китай будет придерживаться общепартийного подхода, который стремится принуждать, коррумпировать и кооптировать международное сообщество таким образом, чтобы они могли достичь своего геополитического преимущества, чтобы вынудить Тайвань капитулировать из-за крайнего дипломатического и экономического давления".

Именно такая оценка объясняет дипломатические риски, на которые Байден был готов пойти при формировании нового трехстороннего пакта безопасности. Он говорит, что пакт и уход из Афганистана следует рассматривать как одно целое. Если Индо-Тихоокеанский регион имеет решающее значение для 21-го века, а США считают, что Китай стремится к мировому господству, Байдену нужен был надежный ответ на китайскую угрозу, которая наиболее быстро проявилась в отношении Тайваня.

Тайваньские военно-морские силы заявляют, что логическим районом для размещения атомных подводных лодок пакта будет глубокая вода в западной части Тихого океана недалеко от Тайваня. Таким образом, это сигнал Китаю о том, что, несмотря на формальности, США будут стремиться защищать его.