"Самое страшное, когда компьютерный вирус пишет украинец": Людмила Богуш о людях и кадровых трендах во время войны в Украине

Украинцы сегодня разделились на три категории – те, кто защищает Родину в ВСУ, кто трудится в тылу и кто работает за границей. На ресторанной конференции ProResto, генеральным информпартнером которой выступил сайт "Телеграф", прозвучало важное, на наш взгляд мнение: оставшиеся в Украине сильные люди требуют других подходов от работодателей.

"Телеграф" решил поговорить подробнее с автором этого тезиса, основательницей компании Bogush Time Людмилой Богуш — о мотивации, профессиях будущего, советских подходах к специалистам 40+ лет и о послевоенных трендах на рынке труда.

— Вы сказали, что в Украине остались сильные люди, требующие других подходов. Какие ошибки совершают работодатели в отношении таких сотрудников?

— Не учитывают мотивацию. Это сильные люди, они желают брать на себя ответственность. Им может быть грустно и скучно, потому что им не дают возможности что-то решать, развивать, о чем-то или о ком-то заботиться.

Мы говорим об общественной ответственности. А как насчет обучения внутри? Я как-то разговаривала с человеком, который переехал в Японию. Там старшие сотрудники учат новичков. Она спросила: "А как вы за это платите?" Японцы так посмотрели на нее с удивлением: "В смісле — как оплачиваем? Это же большое уважение, это учитель". И там такое уважение к этим учителям, что люди выстраиваются в очередь, чтобы о ком-то из младших сотрудников заботиться. Если человеку не давать себя проявлять, реализовывать, — следуй инструкции, как тебе скажут, это все наша ответственность — тогда он уйдет. Потому что зарплата – это база. Нормальная плата за труд должна быть. А вот для того, чтобы мы были счастливы, нам нужна самореализация.

— На форуме говорили о проблеме кадров. Почему не обращают внимание на людей в возрасте 40+? Все говорили о молодежи — искать в университетах, растить и так далее.

— У нас еще сохранился постсоветский подход к людям. В Америке он другой. Помните фильм "Стажер" (в главной роли Роберт де Ниро — Ред .)? Там ценят опытных людей. Они понимают, что их не нужно учить, у них есть куча компетенций, которые могут быть полезны для бизнеса. И они ценят работу, если решили, что она им подходит. У них нет гормональных всплесков, дети уже взрослые, есть силы и желание делать что-нибудь продуктивное, — если мы говорим о хороших специалистах.

Но это мы говорили о возрасте 40+. А есть еще люди постарше, на которых общество часто не обращает внимания как на специалистов. А они плюс к компетенциям и опыту еще очень ценят возможность быть полезными.

Приведу пример. Захожу в Америке в клинику и вижу, что на ресепшне сидят бабушки в очках с красивым макияжем и прическами. Они получают пенсию и могут не работать, но работают, потому что хотят быть полезными, помогать людям.

— Меня всегда удивляло, почему у нас нет такой культуры отношения к опыту и возрасту. Тем более в условиях, когда на рынке такой дефицит кадров…

— Это все из Советского Союза, где человек в 60 уходил на пенсию и должен был умереть как можно скорее. Это пройдет, у меня есть клиенты в Украине, международные компании, которые вносят иначе отношение, свою культуру. Они говорят, что берут на работу людей возраста 40+, потому что с ними не нужно возиться, тратить время на обучение и т.д. Они понимают, что делают именно в этой компании, а не занимаются экспериментами и поиском себя.

— Ориентация на молодежь — это, вероятно, специфика гостинично-ресторанного бизнеса?

— Отчасти — да. В Америке официантами часто работают те, кто еще учится. Официантом ты можешь работать с 14-ти лет и иметь живые деньги. Но в крутых ресторанах ты увидишь взрослых официантов. На международных рейсах в серьезных авиакомпаниях тоже взрослые стюарды и стюардессы. Это придает респектабельности.

— Что будет с рынком труда, когда закончится война — вы работаете в разных странах, так что можете дать взгляд со стороны.

— Здесь у меня просто боль. Особенно когда увидела, как со всего мира в Израиль возвращаются люди, чтобы его защищать. Я сейчас слушаю только тех, кто в Украине. Не разговариваю с мужчинами-предпринимателями, выехавшими за границу. Они говорят, что в Украине коррупция. Но кто ее развил? Кто бы и что ни говорил, большинство из этих людей уехали незаконно. И, возможно, если бы они не уехали, а были здесь, помогали, то и война бы закончилась.

— Как вернувшиеся повлияют на рынок труда и работодателей?

— Люди приедут другие. Они увидят там, за рубежом, другое отношение. В Европе или Америке никто так не играется с работниками, как мы. Я думаю, что они вернутся более дисциплинированные, воспитанные. В Америке не говорят – чем ты занимаешься по жизни. А спрашивают: "Что ты делаешь, чтобы выживать?" Там совсем другое отношение.

Я считаю, что и у нас руководитель должен быть психологом, но не психотерапевтом. Нужно понимать потребности человека, поддерживать в определенные моменты, но не брать на себя ответственность за его депрессивное состояние. У нас спрашивали — что делать с работниками, которые через 3-4 года работы "выгорают". И даже отдых-перезагрузка в Карпатах их не восстанавливает.

Вы можете подсказать работнику поставить личные профессиональные цели в год, поддержать. Но брать на себя ответственность за его депрессию или тянуть того, кто не хочет работать, не хочет быть продуктивным, не нужно.

— Давайте из вашего опыта сформулируем, какие основные преимущества работы в Украине с украинским работодателем по сравнению с той же Европой?

— Первое – у нас гораздо больше эстетики. Во всем.

Второе – мы действительно людей любим. Мы поддержим, условно по головке погладим, позаботимся не только как работодатель (в рамках закона), а по-человечески.

Третье – у нас людям дают много возможностей для творчества.

Я знакома с очень профессиональным человеком, который уехал работать в Google. Казалось бы, работа мечты. Но человек проработал год, был руководителем, и ушел оттуда. Спрашиваешь: "Почему?" Говорит: "Потому что я здесь винтик. Очень важный, но винтик, а я хочу быть человеком".

— Какие профессии, на ваш взгляд, будут наиболее перспективны после войны. Мы видели бум на юристов, экономистов, айтишников… Куда сегодня отдавать детей?

— Я вижу направления строительства и IT. Понятно, что нам предстоит многое восстанавливать, это перспективно с точки зрения приложения усилий и возможности делать что-то интересное, важное, масштабное. А IT – потому что у нас очень хорошие мозги. Еще до войны мне говорили американские специалисты, что самое страшное, когда компьютерный вирус пишет украинец, с этим часто ничего нельзя сделать.

Это естественный закон: там, где мало ресурсов, где тяжелая жизнь, развивается мозг — люди ищут нестандартные решения. У меня есть клиент в Одессе, компания, которая придумала конструктор для застройки и создали стеклобетон.

После войны будет еще один тренд – все, что связано с женщинами, уже сейчас очень развивается, а будет развиваться еще больше. С одной стороны, женщины берут на себя мужские профессии, потому что нужно выживать, кормить детей и подхватывать бизнес. А второе – будут активно развиваться сервисы для женщин.