"Блокировка работы поставщиков ВСУ в условиях войны недопустима" — Дмитрий Олейник о новой волне давления на бизнес

Общественная инициатива "Манифест 42" призвала правительство немедленно отреагировать на действия Государственной аудиторской службы и ГБР, создающие риск блокирования работы поставщиков Вооруженных Сил Украины. ГАСУ после проверок предприятий издает акты, согласно которым доходы производителей – это убытки для государства. А ГБР на основании этих актов возбуждает уголовные дела. Один из основателей "Манифеста 42", глава Федерации работодателей Украины Дмитрий Олейник, рассказал, решается ли проблема, а также поделился направлениями работы новой общественной инициативы.

— В июне на встрече президента Владимира Зеленского с бизнесом вы подняли вопрос о высоком риске блокирования работы предприятий — поставщиков ВСУ из-за того, что Государственная аудиторская служба после проверок издает акты, согласно которым прибыль производителей — это убытки государства. Тогда президент поручил правительству решить проблему в двухнедельный срок. Прошло 4 месяца, и новый скандал — уголовное дело ГБР против компании "Пожмашина" на основании актов ГАСУ. Как это возможно в условиях войны?

— В общей сложности этой проблеме уже 9 месяцев. Все это время украинские производители оружия, техники, еды, одежды для ВСУ работают под давлением ГАСУ и силовиков. Я считаю, что это антигосударственная деятельность, которая отдаляет нашу победу. 4 месяца назад мы действительно обратили на это внимание президента и предложили проект постановления правительства. На недавнем Киевском международном экономическом форуме я подошел к премьер-министру Денису Шмыгалю, министру экономики Юлии Свириденко, заместителю главы Офиса президента Ростиславу Шурме с одним вопросом: "Вы же были на встрече президента с бизнесом! Почему его поручение до сих пор не выполнено?" В ответ я получил обещание найти решение. Но дальше ждать невозможно. Под ударом не только "Пожмашина", которая выпускает машины для разминирования, но и, например, КБ "Луч", выпускающий ракетные комплексы "Стугна" и "Корсар", РЗСО "Ольха", противокорабельные комплексы "Нептун". Блокировка работы поставщиков ВСУ в условиях войны недопустима. Это преступление против государства.

— В чем вы видите главную причину проблемы и ее решение?

— Причина очевидна — чиновники боятся брать на себя ответственность за допущенную ошибку и исправлять ее, поскольку после смены власти к ним также может прийти ГБР по подозрению в нанесении ущерба государству. Это всем известный "синдром Пивоварского". Но если правительство будет избегать решения, возникнет риск полной остановки поставок оружия украинского производства и всего необходимого для ВСУ. Цена вопроса очень высока и дальше игнорировать его невозможно. В конце концов, в ситуацию должен вмешаться и президент. Ведь проблема давления на бизнес в условиях войны значительно шире, чем контракты поставщиков ВСУ.

— Для решения проблемы давления на бизнес была создана общественная инициатива "Манифест 42", а затем в Офисе президента заработала коммуникационная платформа, где рассматривались конкретные кейсы злоупотреблений правоохранителей. Но снижения давления на бизнес не наблюдается?

— В течение 2 месяцев мы сначала наблюдали некоторое затишье со стороны силовиков, специализирующихся на коррупционном давлении на бизнес. С некоторыми правоохранительными органами начался даже конструктивный диалог. Но в последнее время видим новую волну активизации оборотней в погонах, они снова вышли на жатву. Такое впечатление, что немного переждали и снова берутся за старое.

— Заместитель главы Офиса президента Ростислав Шурма одним из решений проблемы считает передачу подследственности всех экономических преступлений в обновленное Бюро экономических расследований. Как относится к этой идее "Манифест 42"?

— Уменьшение органов, которые будут контролировать бизнес, может быть положительным при одном условии. Важно не создать нового монстра, который получит гигантские полномочия кошмарить бизнес. БЭБ должен стать аналитическим центром "белых воротничков", анализирующим движение средств и определяющими признаки правонарушений. Если у этого органа в своей работе будет минимум кувалды и максимум аналитики, такая реформа станет результативной. А если все кувалды просто переведут из одного места в другое — ничего не изменится.

— В свое время БЭБ создавался прежде всего для борьбы с теневыми рынками. По вашему мнению, "белые воротнички" узнают о них что-то новое и выведут теневые потоки из-под крыши силовиков?

— На самом деле и сегодняшний БЭБ, и Нацполиция, и СБУ располагают всей информацией о том, кто и сколько производит теневого спирта, теневой водки и теневых сигарет. Это вопрос воли — закрыть эти рынки или оставлять. Но после передачи подследственности всех экономических преступлений в БЭБ мы будем по крайней мере конкретно знать, кто "крышует" теневые рынки.

— Недавно "Манифест 42" предложил несколько очень серьезных новаций для уменьшения давления силовиков на бизнес, начиная от ликвидации уголовных производств, годами "расследуемых", заканчивая мораторием на немотивированные аресты счетов и обыски бизнеса. Понятно, что силовики будут апеллировать к тому, что такие инициативы могут помочь как честным предпринимателям, так и преступникам. Как вы считаете, можно ли найти такое решение, которое как снизило бы давление на бизнес, так и не дало дополнительных шансов откровенным мошенникам?

— В большинстве случаев, идя на обыск или блокируя счета, группа следователей любого правоохранительного органа прекрасно знает, откровенный это мошенник или белый бизнес. Нас больше всего возмущает то, что чаще всего "наезды" совершают именно на белый бизнес. Ведь мошеннические схемы еще на этапе создания обычно предусматривают непосредственное участие коррупционных силовиков для надувательства государства, поэтому мошенников не трогают.

— Одно из предложений "Манифеста 42" заключается в компенсации ущерба предпринимателям, причиненным им государством незаконными действиями силовиков. Понятно, насколько революционными были такие изменения. Отсюда и вопрос: есть ли хотя бы 1% шанса принятия такого закона?

— Если бы мы считали, что у этого вопроса совсем нет шансов, мы бы его не поднимали. Конечно, при сегодняшнем уровне коррупции и давлении шансы невелики. Но эту дискуссию нужно начинать. Чем шире будет общественное обсуждение проблемы давления на бизнес, тем больше шансов на решение. Для бизнеса, который объединился в "Манифест 42" для отстаивания конституционного права на предпринимательскую деятельность, очевидно: когда оборотни в погонах и мантиях блокируют работу предприятия, они препятствуют уплате налогов и наносят непосредственный ущерб государству.

— Опыт показывает, что в удручающем большинстве случаев давление силовиков проходит почти законными путями. То есть они имеют право и обыски проводить у любого, и на допросы вызывать через день. Даже если это вообще не нужно для установления истины. Все это выглядит несправедливо, однако, к сожалению, законно. Какие возможные пути, чтобы минимизировать эти "злоупотребления законом"?

— Мы нарабатываем законодательные изменения, которые ограничат право следователей-коррупционеров в любой момент по собственному усмотрению арестовывать счета или устраивать "маски-шоу". Должен быть исключительный перечень оснований на такие действия и четкая их очередность: сначала обязательный корректный запрос на предприятие на информацию и необходимые документы, затем при необходимости получение дополнительных данных, и только если это не дало результатов — жесткие действия, санкционированные подписью первого лица соответствующего правоохранительного органа. Исключение из этого порядка только для дел, касающихся национальной безопасности. Еще один важный элемент — безвозвратность наказания для силовиков и чиновников, которые своими действиями нанесли ущерб налогоплательщику и государству. Над этими законодательными изменениями трудятся лучшие юристы. Но мы надеемся и на волю Офиса президента, которому мы также передали наши предложения.