Павел Латушко: Лукашенко - главная угроза независимости Беларуси, он очень мстительный и не умеет прощать

Павел Латушко – одна из самых заметных фигур в белорусском протесте. Долгое время он работал в МИДе, был послом в Польше, во Франции, возглавлял министерство культуры, руководил Национальным драматическим театром им. Янки Купалы, но в августе 2020-го его жизнь кардинально изменилась. После президентских выборов он выступил против насилия и итогов выборов, вступил в Координационный совет, созданный Светланой Тихановской, и уехал в Польшу. Уже за рубежом он заявил о создании Национального Антикризисного Управления, которое, по мнению дипломата, должно будет обеспечить стабильность в Беларуси в период перехода власти к демократическим силам. В большом интервью «Телеграфу» Латушко рассказал, что должно привести к победе над режимом, изменился ли Лукашенко за 20 лет, каких санкций ждет от Украины, и что первым делом сделает после возвращения в Беларусь.

- C начала протестов в Беларуси прошел практически год. Как за это время изменился Павел Латушко?

- Понятно, что раньше, работая дипломатом, директором самого лучшего белорусского театра – Национального академического театра им. Янки Купалы, – жизнь можно было легко спрогнозировать. В ней были разные ритмы. Работа в качестве министра культуры и посла в Польше – это достаточно активная часть жизни, период во Франции – это ряд других стран по совместительству. Но, повторюсь, жизнь можно было спрогнозировать. Сегодня ритм значительно увеличился, и на протяжении уже десяти месяцев у меня нет выходных. Работа продолжается до двух часов ночи в режиме 24/7. Она очень интенсивная и целенаправленная. Цель одна – новая Беларусь, и как придти к тому, чтобы мы начали ее строить. Все усилия и эмоции направлены только на это.

- Из-за такой интенсивности нет ощущения внутреннего выгорания?

- Я вообще достаточно мотивированный человек, и моя жизнь была всегда посвящена только работе. Личной жизни у меня было мало. Сейчас личное существует как бы сбоку. Все внимание концентрируется на том, что ты должен изменить в Беларуси. Мотивация за этот год меня ни разу не покидала. И я убежден, что не покинет. Стоит вопрос морального выбора и совести. Понимаю, что сейчас борюсь за добро, за светлое, и это является для меня главным мотивом. Но если бы даже возникали определенные моменты, связанные с усталостью, я бы сразу вспоминал своих знакомых и незнакомых мне людей, которые сейчас находятся в белорусских тюрьмах. Я точно знаю, что если бы не уехал ночью 2-го сентября 2020 года из Беларуси в Польшу, то был бы арестован, сидел бы рядом с ними и ждал политически мотивированного, несправедливого приговора. Но судьба сложилась так, что те, кто на свободе, должны делать все, не жалея своей жизни и времени, для того, чтобы их освободить. Это главное. И если бы у меня возникали мысли об усталости, я бы вспоминал про этих людей. Меня это мотивирует.

-В Украине многие считают, что в Беларуси активные и массовые протесты закончились. А что там реально сейчас происходит?

- Понятно, что мы ведем борьбу с системой, которая создавалась на протяжении 26 лет. Помню нашу общую встречу демократических институтов в Вильнюсе, и наша команда тогда сказала, что победить систему могут только системные действия. И эти месяцы мы потратили на то, чтобы ее выработать.

Все это время режим делал все, чтобы демотивировать людей. Не в смысле желания жить в новой Беларуси, а в плане создания угрозы за каждое активное действие, за каждое слово, за каждый знак на одежде, за то, за что можно было наказать человека. Понятно, что у белорусов есть страх, и он привел к тому, что мотивация проявляется не внешне, а внутренне. Но ведь есть примеры, когда на улицы выходит молодежь, которая марширует по Минску. Люди манифестируют и не сдаются. Мотивация у них осталась. Но она просто приобрела характер злости, из-за понимания того, что мы противостоим системе, которая реально вооружена не только инструментами власти, но и даже оружием, и готова пойти на все. Сейчас нужен триггер, который мог бы переломить ситуацию, и тогда мотивация выйдет наружу. Подобное можно сравнить с пружиной. Она сжата, но в какой-то момент синие пальцы соскочат, пружина расправится и кому-то даст по лбу.

- Знаю белорусов, которые в прошлом году искренне верили, что режим может пасть буквально за месяц. А как вы смотрели на подобную ситуацию? Верили ли вы в это?

- По характеру я оптимист, поэтому всегда верю в лучшее и хорошее. В то время я тоже был оптимистом, но понимание, как действует система, как она противостоит демократическим процессам, свидетельствовало, что нужно выработать систему действий, а не просто реагировать на режим. Стоит признать, что это у нас не совсем получилось. Если бы все вышло иначе, то мы бы уже строили новую Беларусь. Однако подобное не означает, что это сегодня не реально. Убежден, что мы это сможем сделать. Оптимизма у меня достаточно.

- Нередко приходится слышать сравнение белорусских протестов с деятельностью «Солидарности» в 1980-х в Польше, когда борьба за свободу у поляков растянулась почти на десять лет.

- Я слышал это сравнение. И отвечу, что не совсем с ним согласен. В истории можно искать примеры, но именно этот абсолютно не накладывается на ситуацию в Беларуси. Почему? Во-первых, тогда в Польше было политическое бюро партии, и это был коллегиальный диктаторский орган. Во-вторых, мы живем во время совершенно других информационных технологий, когда можем использовать социальные сети, Youtube-каналы, получать информацию не только от пропаганды или, как было во времена «Солидарности», из листовок, но и из других источников. И потенциал получения информации у белоруса значительно выше, чем был тогда. И в-третьих, белорусы в последние годы были лидерами по поездкам в Европейский союз и получали наибольшее количество шенгенских виз. Белорусы сами могут сравнивать, что происходит в Европе, и понять, в чем ценность свободы слова и прав человека. Я назвал только три элемента, которые отличают Беларусь от ситуации в Польше в 1980-х. Но общее то, что у нас, как и в тогдашней Польше, фактически военный режим. И есть один человек, который держит всю власть в своих руках, а другие игроки ему подыгрывают.

- Вы знакомы с Лукашенко порядка 20 лет. Сейчас это тот человек, каким был прежде, или он кардинально изменился?

- Я убежден в том, что он был всегда таким. Просто раньше не было такого массового противостояния, которое мы наблюдали в прошлом году. Истории исчезновения [политика] Виктора Гончара, [экс-министра внутренних дел] Юрия Захаренко (в 1999-м в Минске бесследно пропали несколько видных оппозиционных деятелей. – Авт.) и других свидетельствуют о том, что режим всегда был готов принимать крайние меры. В том числе убирать своих оппонентов. Мы вспоминаем голодовку депутатов в Верховном Совете в 1995-м, когда их выкинули из зала парламента. Но все равно раньше не было таких массовых протестов. А в 2020-м 80 процентов белорусов сказали Лукашенко: «Нет! Мы больше тебя не хотим!» А он своими действиями ответил, что никогда этого не простит и будет их карать. И если раньше он карал сотни людей, то теперь – десятки тысяч. Вот в чем перемена. А он не изменился. Изменились люди.

- Есть ощущение, что эта жестокость в отношении белорусского народа, постоянные задержания, суды, приговоры – это еще не край его злости?

- Зная этого человека, скажу, что прощать он не умеет. Мстительный. От своих публичных заявлений он переходит к действиям. Мстить он еще будет хотеть. И это вообще критический вопрос для белорусского народа, сможем ли мы это остановить. Иначе масштаб репрессий будет только усиливаться, и распространяться на еще большее и большее количество белорусов. На данный момент через аресты прошло больше 36 тысяч человек, а сколько людей эмигрировало, сколько возбуждено уголовных дел… Пострадали сотни тысяч белорусов.

Конечно, возникает вопрос о том, как можно убрать из власти человека, который совершает поступки, выходящие за рамки понимания. И это вызов для международной общественности. Как найти инструменты, которые позволят остановить это в Европе в 21 веке?

- Сейчас в Беларуси много запуганных людей, которые боятся выходить на улицу. Иначе светит суд, приговор и колония. Целесообразны ли протесты при таких настроениях? Если да, то какие?

- Нужно готовиться к массовому протесту. Он должен состоять из нескольких элементов. Во-первых, это план «Перамога» инициативы ByPol, который поддержали и офис Светланы Тихоновской, и Народное Антикризисное Управление, о создании системы партизанского движения. Речь идет про исключительно мирные структуры, никто не собирается давать людям оружие в руки, но этот [человеческий] потенциал в решающий момент выйдет в разных уголках Беларуси к административным учреждениям и другим зданиям. Этот решающий момент должен быть подготовлен с точки зрения страйков, чтобы [рабочее] движение тоже уже было сформировано, и смогло перерасти в массовую забастовку.

Кроме того, должны быть созданы дополнительные экономические триггеры. Хотя их уже создает недееспособное правительство и сам Лукашенко, который не в состоянии управлять экономикой и привел Беларусь в изоляцию. Никто из зарубежных бизнесменов не захочет инвестировать в Беларусь. Преступным режим уже признал Европарламент. Он может не отворачивать только рисковые компании, которые не будут бояться потерять деньги.

Мы также видим дефицит бюджета, инфляция бьет все рекорды – уже более десяти процентов. Еще один важный элемент – признание режима преступным через возбуждения уголовных дел. Следственные действия по некоторым из них уже начались и в Германии, и в Литве. Я назвал основные направления, которые должны аккумулирующий эффект в решающий момент. И вот тогда может быть перехвачена инициатива и достигнута цель, к которой мы идем.

- Забастовки пытались организовать на предприятиях еще в прошлом году, но не получилось. На ваш взгляд, почему «простые» белорусы, у которых небольшие зарплаты, массово стачками (протестами. - Ред.) не поддержали протестующих?

- Это черта белорусского характера. Белорусы – трудолюбивый народ. Люди могут подкрепиться и тем, что своими руками вырастили на дачах или в деревне. И должна наступить кризисная ситуация, как это было вначале 1990-х, когда белорусы из-за мизерных зарплат и высоких цен вышли на улицы. Но я думаю, что правительство постарается, и лично Лукашенко доведет ситуацию до того, что так и произойдет. Чтобы стачка была успешной, ее нужно готовить. Этим занимаются рабочие инициативы, которые готовят стачечные комитеты. В этом направлении наша работа должна быть активизирована.

- Считаете, что Лукашенко вместе со своей командой с каждым днем загоняет страну все глубже под плинтус?

- Когда вы говорите: «С каждым днем», то это звучит очень оптимистично. Но не об этом разговор. Во-первых, всем ясно, что режим Лукашенко признан преступным с политической точки зрения. Во-вторых, он не признан легитимным президентом, а это означает, что его не примут в демократических странах. Он совершает огромные ошибки, а правительство не в состоянии управлять экономикой. Страна на данный момент может существовать благодаря дотациям России. Однако, когда будет объявлен дефолт, введут санкции в отношении Нацбанка, то это не позволит выделять средства даже России. Это все совместные действия белорусов и самого режима, которые приведут, наверное, к концу.

- Нет опаски, что из-за тотальной изоляции, вызванной, в том числе, посадкой в Минске самолета компании Ryanair, Беларусь еще больше станет зависимой от России?

- Вы задаете такие вопросы, как будто пытаетесь убедить меня в том, что происходящее в Беларуси будет вечно.

- Нет.

- Я с вами не соглашусь. Понимаю, что такой вопрос имеет место. Его задают и некоторые западные политики. Но этот вопрос от неготовности действовать, а не от реальной оценки ситуации. Поверьте, в Народном Антикризисном Управлении работает очень хорошая команда профессионалов, дипломатов с серьезным стажем, которая умеет анализировать и прогнозировать ситуацию. Так вот, наш прогноз: не проблема изоляции режима приведет к потере суверенитета Беларуси, а именно присутствие Лукашенко в должности президента. Он сегодня является самой большой угрозой для независимости Беларуси. Именно он, не консультируясь с людьми, не обсуждая с обществом, в своих корыстных интересах торгует суверенитетом и независимостью нашей страны. Если на протяжении ближайшего времени Евросоюзом будут предприняты соответствующие действия, чтобы нажимать на режим, если белорусы будут слышать, что они не одни, это вернет силу и веру в победу. А если оставить ситуацию такой, какой она есть, то через два или три года Беларусь может потерять независимость. Лукашенко ни в коем случае не гарант суверенитета. И чем быстрее в Беларуси произойдут демократические изменения, отклонение Лукашенко от власти, то это только обеспечит независимость стране.

- Евросоюз недавно опубликовал список белорусских предприятий, которые подпадают под санкции. Несмотря на это, есть крупные компании, которые до недавнего времени сотрудничали с белорусскими заводами. Например, у Siemens были контакты с «Минскэнерго» и «Брестэнерго», а норвежская компания Yara, закупающая в больших объемах белорусский калий, продолжала работать с «Беларуськалием» из Солигорска.

- Я бы назвал это санкциями второго уровня, которыми занимается наша экономическая команда. Что касается Siemens, то нам удалось уже одержать первую победу. Мы обратились к министру иностранных дел Швеции, рассказали, что с «Минскэнерго» уволили 85 сотрудников, выступавших против насилия. В итоге сделку для Siemens отказались страховать. Следующий шаг – отказ самой компании, так как могут не захотеть кредитовать данный проект.

Yara, к сожалению, ведет себя неэтично. Норвежцы продолжают торговать калийными удобрениями. При этом на «Беларуськалии» произошли массовые репрессии, во время которых уволили всех основных активистов. Кто-то находится в тюрьмах, а другие вынужденно эмигрировали. Об этом в норвежской прессе опубликовали огромное количество статей, происходит пикетирование посольств, но Yara все равно сотрудничает. На наш взгляд, это прямое нарушение кодекса этики норвежской компании, и это вопрос к обществу Норвегии. Оно должно акцентировать ситуацию в отношении Yara, в которой, к слову, велика доля государственного капитала. Мы не сдаемся и будем бороться, чтобы норвежцы отказались от контракта с «Беларуськалием».

- Нередко возникают разговоры про санкции в отношении Беларуси и со стороны Украины.

- Я хотел бы высказать благодарность и президенту, и министру иностранных дел, и правительству Украины, во-первых, за абсолютно ясную политическую позицию о непризнании сфальсифицированных выборов, а во-вторых, за те шаги, которые осуществляют, дабы показать режиму, что в Украине не согласны с массовым нарушением прав человека в Беларуси. Это, к примеру, запрет белорусским самолетам на использование воздушного пространства. Мы понимаем, что есть товары, от которых зависят некоторые секторы экономики Украины, однако тут стоит очень важный и решающий вопрос. Украина идет своим путем. Довольно трудным и противоречивым, но целенаправленным – для построения демократического государства, где приоритетом станут права человека. Мы рассчитываем на такую же помощь Украины и в дальнейшем. И отказ от импорта техники, электроэнергии и нефтепродуктов из Беларуси – это инструмент, который, безусловно, может влиять на режим.

Не бензином единым: что может потерять Украина, отказавшись торговать с Лукашенко

Почему мы этого добиваемся? Это не вопрос разрушения белорусской экономики. Нет. Демократические силы не хотят ее до этого довести, как и белорусский народ до обеднения. Но каким образом нам освободить из тюрем сотни белорусов, которые находятся там из-за политических приговоров? А как остановить задержания? Нет ни одного дня, чтобы кого-то не задерживали. Это как сводки с войны. Украина сейчас страдает из-за военного конфликта. В Беларуси подобного нет, но у нас режим фактически ведет войну против белорусского народа. И поддержка Украины, в том числе через экономические санкции, нам очень нужна.

- Рано или поздно власть в Беларуси изменится. Планируете ли вы участвовать в президентских выборах при новой политической ситуации в стране?

- Если сегодня на этом концентрировать внимание, можно потерять главное: нужно одержать победу и начать строительство новой демократической Беларуси. Если на политическом поле страны вновь появятся те, кто находится в тюрьмах, и если будет создана эта платформа, то это возможно. Но на данный момент не это является моей целью. Моя цель – сделать все, чтобы освободить людей из тюрем и, как уже говорил, начать строить новую Беларусь.

- Беларусь будущего – какой вы ее видите?

- Беларусь будущего – это мост между Западом и Востоком. Это абсолютно миролюбивая страна, у которой вокруг только одни друзья. Это креативная страна с точки зрения экономики, которая сможет в ближайшие пять или десять лет сделать огромный шаг вперед. И показать пример многим государствам, мечтающим о строительстве демократии. Считаю, что подобное абсолютно реально, и для этого есть все основания. Какие? Работоспособность, талант и креативность белорусов. Люди – это главное богатство, которое есть у нашей страны. И мы в состоянии это сделать.

- Что сделаете первым делом, когда вернетесь в Беларусь?

- Я приду в Купаловский театр и вместе с купаловцами подниму над театром свой бело-красно-белый флаг. А еще я вообще не пью, но по этому случаю выпью самое дорогое шампанское Szampan Dom Perignon, из тех, которые есть в моей приватной коллекции из Франции.