Коломойского ждут проблемы: обманутый олигархом скульптор обещает кармическое наказание

"Телеграф" расспросил Олега Пинчука, где исчез опальный бизнесмен и почему не возвращает деньги за работу

Бизнесмен Игорь Коломойский, похоже, продолжает вести свои частные войны на фоне жесткой военной агрессии россии против Украины. Недавно государство забрало у скандального предпринимателя "Укрнафту" и "Укртатнафту".

На прошлой неделе стало известно об еще одном громком зашкваре, в который угодил экс-владелец "ПриватБанка". Так, выдающийся украинский скульптор Олег Пинчук написал у себя в "Facebook" о том, что Коломойский не рассчитывается с художником за работу, давно переданную бизнесмену.

"Телеграфу" удалось лично расспросить у творца о некоторых подробностях этого конфликта с опальным олигархом, почему бизнесмен исчез и чем живут сегодня украинские художники в условиях войны.

"Если бы Коломойский нормально закрыл передо мной все вопросы, то карма начала работать на него"

— Была ли какая-нибудь обратная связь от Коломойского после вашего резонансного поста о долге олигарха перед вами за скульптуры?

– Нет. И думаю, во-первых, до него вряд ли эта информация доходит. Во-вторых, сейчас очень много у него разных проблем, связанных с другими делами и вопросами. Так что не думаю, что он знает об этой информации.

— А в юридическую плоскость вы как-то планируете эту ситуацию переводить, например судиться с Коломойским?

— Надо подумать, но это очень сложно. Понимаете, за ним стоит серьезная машина – адвокатов и так далее и тому подобное. И это ему выеденного яйца не будет стоить. Это пост был такой моей позицией, как говорится, желанием не быть лохом. Прошло ведь уже шесть лет.

— До полномасштабного вторжения рф вы с ним обсуждали этот вопрос? Возможно, сейчас банально связи с ним нет из-за войны или отключения света?

— С ним давно нет связи. Все телефоны изменились и контакта с ним нет. Ни физически, ни через СМИ, ни через мессенджеры нет возможности с ним связаться. Встречался лично с ним на инаугурациях всех наших президентов и на свадьбах (закрытых вечеринках) за границей у наших общих друзей.

Я в принципе не ищу его. Хочу повторить, что художник – это маркер, его в принципе оскорблять нельзя. В принципе! Потому что это мир таких определенных тонких энергий, которыми оперируют художники (живописцы, люди творческих профессий и т.д.), и он на все влияет не напрямую. Конечно, можно кого-то из бизнесменов нагнуть, как и ты (Коломойский, — Авт.), но когда касается художников (творцов), надо быть совсем другим. Напротив, нужно думать на перспективу и что такие мелочные вещи работают, как карма. Понимаете? Они работают против, не по законам физики, а по совсем другим. По законам человеческим, ментальным, по законам, которые в принципе нельзя объяснить с точки зрения нормальной жизни. То есть художники – проводники определенных энергий – к ним нужно относиться с большим уважением.

Поэтому были и Медичи, и Терещенко, и Ханенко, которые поддерживали творческих людей. Ты можешь зарабатывать и притеснять своих работников, трудящихся условно на шахте. Однако к мастерам должен отнестись по-другому. Если ты относишься к художникам плохо, тогда ты должен смотреть на перспективу, что тебе это вернется. Это правда, и я это тоже знаю по собственному опыту.

– Что вы имеете в виду?

— Сколько уже таких случаев было, и не только у меня. Относительно меня таких кейсов (с долгами заказчиков за работы, — Авт.) почти не случалось. За всю жизнь, возможно, несколько раз подобное было. Однако потом эти люди имели кармические серьезные проблемы. Это точно, могу это подтвердить.

У меня были случаи, например, когда меня – молодого парня – выгоняли из мастерской и захватили мои работы (это было в начале моей карьеры), а потом все эти люди удивительным образом умерли. Они писали на меня какую-то жалобу, что я там работаю и им мешаю. Я же о них плохо и не думал, но это был такой посыл, сигнал, какая-то такая вещь, что вот-вот… И их потом не стало за каких-нибудь год-полтора.

— Какую сумму вам задолжал Коломойский?

– Пусть это будет между нами. Поверьте, не миллион. Каждый художник имеет цену, но для него (Коломойского, — Авт.) это небольшие деньги, что для меня как-то непонятно. У меня много людей, которые собирают, коллекционируют мои работы, покупали/покупают их. Но это первый случай, что человек так поступил, и все. Ничего не говорил по типу того, что не надо, заберите назад и т.д. Просто была потеряна связь и все. Возможно, там сработал такой момент, что у меня такая фамилия хорошая в том плане, что у Коломойского были какие-то проблемы с моим однофамильцем (бизнесменом Виктором Пинчуком, — Авт.). Может, это тоже влияло на него таким образом.

— Нам стало известно, что мошенники вас ограбили, сняв средства с банковской карты. Это случайно не с "ПриватБанком" такое произошло?

— Да, у меня приватовская карточка, это тот же банк, но думаю, этот человек не имеет к этому (ограблению, — Авт.) никакого отношения. Это случилось (когда мою работу Коломойский не оплатил) еще приблизительно тогда, когда "Приват" у него забрали. Сейчас все деньги уже нашлись.

Я же не так уж плохо к нему отношусь. Более того, считаю его гениальным в своей сфере, но хочу к себе обратного уважения, как к незаурядному художнику! Надо этот финансовый вопрос решать и возвращать деньги без оскорблений. Он с некоторых пор делал много и для защиты Днепропетровщины. В частности, обещал золотые горы (едва ли не по $10 тыс.) за российские танки, которые там будут подбивать, отдавать ВСУ. Не знаю, сработало ли это тогда. Но в то время, когда мы с ним контактировали, в 2016 году, он тогда был, кажется, губернатором Днепропетровской области. Тогда он занимал проукраинскую позицию, которая мне импонировала. Как-то так получилось, что он заинтересовался моими работами, спросил, что у меня есть. Я показал ему каталог, а он остановился на конкретной работе, сказав "я хочу". Я же выслал ему ее как "подарок" не очень бедному человеку.

— Так что, Коломойский уже ходит по тонкому лезвию?

— Если бы он нормально закрыл передо мной все вопросы, то карма начала работать на него. Ему было бы проще. Это как маркер. В данном случае, если бы он к людям, таким специфическим как художники, отнесся бы не как к барыгам, с которыми он имеет дело, то он бы тогда увидел положительный результат для себя.

— Конечно, потому что у него тоже и так есть своеобразный шлейф…

– У него такой шлейф, что видите, его уже весь мир ищет. Для него наверняка характерно экспериментировать, но если он проверяет карму, получит положительный результат.

— А сейчас над чем трудитесь, как вообще война на вас повлияла?

– Повлияла, как и на всех. Ищем возможности найти себя в этом непростом мире, не оставляя профессию и помогая другим. Максимально помогаем нашим ребятам из ВСУ. И себе нужно как-то справляться, потому что все-таки эти времена очень непростые, особенно для людей творческих профессий, художников. Художники сейчас не в лучшей позиции, как и вся страна. Но нечего плакать, потому что молодые ребята гибнут там на фронте, сидят в окопах, заполненных водой и т.д. Мы должны понимать, в какое непростое время мы живем и нужно искать выходы из этой сложной ситуации, веря в победу.

"Надо снимать памятники и не отбивать им головы, а перенести и показывать детям"

— Сейчас идет новая волна декоммунизации, повсюду демонтируют памятники советской или имперской эпох. В публичной плоскости идут горячие дискуссии на этот счет. В частности, если брать Киев, например, там планируют снести памятник Щорсу, демонтировать памятник Пушкину и т.д. Вы как художник, как бы оценили такую борьбу с камнями и металлом? Представляют ли такие монументы какую-либо ценность для общества и украинской культуры?

— Наверное, они имеют историческую ценность. Что касается памятника Щорсу, он имеет еще и художественную ценность. Он, по-моему, очень прекрасный памятник! Моя позиция: давно их нужно было снимать, делать это нужно было еще в 1991 году. Следовало бы создать музей тоталитарной скульптуры в районе Чернобыльской зоны. И продавать билеты, чтобы на них приходили посетители, чтобы посмотреть.

Сейчас смотрите какая проблема. Мы скидываем эти памятники (и правильно делаем), но куда они потом деваются? Куда делись 40 тонн бронзы, находившиеся в скульптурах на Майдане Незалежности (бывшая Площадь Революции)? Там стояли четыре десятиметровые фигуры. 40 тонн бронзы просто украли. Куда подевались бронзовые скульптуры киевской флотилии на Почтовой площади? Там стояли две статуи. Разворовали. Они их сняли, а затем украли. Распилили, переплавили и сдали на черный металл, а затем концы в воду. То есть это тоже варварство, которое я не поддерживаю.

Следует снимать памятники и не отбивать им головы, а перенести и показывать детям. Смотрите, по своей сути 90% этих памятников ужасны. В них заложена внутренняя такая тоталитарная сущность. Смотришь на них и понимаешь, как мыслили люди, когда создавали такие монументы. За редким исключением есть высокопрофессиональные памятники. Я считаю, что тот же памятник Щорсу является одним из лучших в Украине, который нужно было бы сохранить для какого-то музея. Поставить там и пускай стоит. А вообще было бы нормально создать музей тоталитарной скульптуры возле Чернобыля. Пусть приезжают туристы со всего мира и посещают его.

Как сделали страны Балтии, то же самое делали у себя поляки, Немецкая Демократическая Республика. Они там стоят и нет отбитых голов. У нас же была волна, когда стояли себе бронзовые и каменные скульптуры, но потом куда их дели, сейчас никто не знает, где они. Растащили по дачам или переплавили. И все. Это банальное воровство. Хотя бы так не произошло и с другими памятниками, которые сняли сейчас!

"Булгаков — не друг Украины, но…"

— Что делать со зданиями, например, с Музеем Булгакова в столице?

– Надо дискутировать. Булгаков – не друг Украины. Но ведь надо как-то находить какие-то такие непростые решения. Всегда нужно выслушать разные стороны, прислушиваться, всегда стоит взвешенно действовать в этом плане. Все, что касается культуры, нужно быть немного осторожнее. Но такие тоталитарные памятники, стоявшие в частности под Аркой Дружбы народов, стоило бы давно демонтировать и переставить в другое место. Ведь сомневаюсь, что они "проживут" еще несколько лет. Их просто банально переплавят и отправят металл за границу. Мы же теряем какой-нибудь пласт истории. История же разная бывает, имеет разные оттенки и направления. Это была такая наша история, такие были скульптуры, искусство.

Есть даже одна художница (моя знакомая), нашедшая где-то голову Ленина из памятника, стоявшего в Украинском доме (музее Ленина), но разбившегося. И полуразбитая голова Ленина уже сама может быть арт-объектом. Она вызывает разные ассоциации…

Да, мы тогда свергли этого Ленина, но не выбросили Ленина из своего общества. До сегодняшнего дня еще какое-то количество людей еще будет поддерживать его идеологию. Правда небольшое количество, но будет поддерживать всевозможные "С легким паром!", "Дедушку Мороза" на Новый год и т.д. Это же оставшаяся ментальность и ее очень трудно изменить.

Это чувствуешь по беженцам из Украины, дети которых, живя за границей, не разговаривают на украинском языке, а общаются на русском. Такое у иностранцев вызывает определенную ассоциацию: их убивают, уничтожают, заставляют убегать, а они не стали патриотами Украины. Они даже банально не могут выучить свой родной украинский язык. Они могут изучать немецкий, польский, французский, английский, но на бытовом уровне не учат украинский язык. Это трагедия. Они будут знать другие языки, а не знать своего родного.

— Война как изменит такой менталитет части общества и когда?

— Она пока этого не меняет. Ясно, что в определенной части меняет. Многие переходят на украинский язык. Полагаю, что это нормально. Но большинство людей по инерции, как было принято у них дома, как их родители (условно приехавшие из села и чтобы не быть деревенщиной) начали менять свой родной украинский язык на русский суржик.

А их дети уже не знали ни украинского, ни суржика и говорили на русском, обучая следующее поколение русскому языку. В этом отношении произошла девальвация украинского языка.

Нет языка – нет нации. Надо восстанавливать и язык. Это очень важно. А начинать нужно с детей, а их сейчас этому не учат. Дети учатся русскому языку, хотя их родители пострадали из-за войны и они испытали страдания, ведь вынуждены были уехать за границу.