Банан на картинке: почему родителей-воспитателей детдомов семейного типа возмутило заявление известного телеведущего

Тимур Мирошниченко и Маша Ефросинина попали в скандал из-за опрометчивых высказываний в адрес ДДСТ.

В очередном интервью о собственном опыте усыновления ребенка известный шоумен Тимур Мирошниченко поставил на одну ступень государственные учреждения для детей и детские дома семейного типа (ДДСТ). Заявление, что якобы и там, и там "зарабатывают" на воспитанниках, а те "банана в жизни не видели" возмутило родителей, принявших в свои семьи чужих детей.

В разговоре с "Телеграфом" они рассказали, сколько на самом деле государство выделяет денег и почему эту семейную форму воспитания следует давно назвать по-другому.

70% выплат тратят на базовые продукты

О пути принятия в свою семью малыша ведущий и комментатор песенного конкурса "Евровидение" от Украины Тимур Мирошниченко вместе с женой Инной активно рассказывают через соцсети и медиа. В начале августа шоумен стал гостем проекта "Экзамен" Маши Ефросининой и среди других тем озвучил процедуру и проблемы усыновления. Он заявил, что государство в этом не заинтересовано, потому что существует заработок на детях. И объяснил, что речь идет о нескольких схемах в этой сфере.

Это в первую очередь плата за то, чтобы попасть в очередь и иметь возможность взять в семью новорожденного малыша. Второе — средства, предусмотренные на содержание детей-сирот или детей, лишенных родительской опеки, фактически до них не доходят. И якобы это происходит как в интернатах, так и в детских домах семейного типа.

"В результате ребенок яблоки на праздники ест, а банан видит на картинке, не говоря уже о каких-то более серьезных фруктах и овощах", — отметил Тимур.

И именно этот месседж разошелся в сети и вызвал оживленное обсуждение среди семей, которые занимаются такими детьми. И в тематических группах, и в разговоре с нашим изданием они подчеркивают, что несправедливо было сравнивать государственные учреждения и семейные формы воспитания.

— Как представитель тех же ДБСТ чувствую себя оговоренной, обесцененной и обиженной, потому что Мирошниченко поставил в одну параллель нас с интернатами, домами ребенка, детскими домами, то есть государственными учреждениями, — говорит черкащанка Валентина Ганзюкевич, которая с мужем воспитывает шестерых приемных детей, кроме того пара имеет еще по одному собственному ребенку. — Если бы он загуглил, что такое детские дома семейного типа, то прочитал бы, что в определении первое слово после тире — "семья" — супруги или отдельное лицо, берущие на воспитание от пяти до 10 детей-сирот или детей, лишенных родительской опеки. Мы полноценная семья, обычные люди, такие, как он. У меня такое ощущение, что ведущий просто не углубился в тему и одним высказыванием обидел более тысячи семей.

Валентина добавляет: действительно, если говорить об интернатных учреждениях, то из сумм, предусмотренных на содержание ребенка, львиная доля — это расходы на коммунальные услуги, оплату работы персонала, содержание территории и здания и т.д. Так что, возможно, в этом контексте Мирошниченко и был прав. Но в случае с семейными формами воспитания все выглядит иначе, так что выплат на детей, выделяемых государством, не хватает, чтобы покрыть все потребности.

— Общая сумма выходит около 45 тыс. гривен, при этом только на базовые продукты наша семья тратит 30 тыс. То есть почти 70%, — объясняет Валентина. — Дополнительно еще 3000 гривен детское питание: покупаю блоками фруктовые пюре, мясные консервы детские, молоко — одну пачку ежедневно минимум. Плюс запасы сделанніе заранее, вроде 1-2 литров меда, мешка сахара, муки или разных круп и т.д. Лекарство Святику — ежемесячно 2000, иногда больше, чтобы он концентрировал внимание, занятия с логопедом для Юры — еще 2000 в месяц, консультации врачей.

Психотерапия у девушек еженедельно – это тоже дорого, но нужно для их будущего. Еще около 5000 — плата за четырех школьников частного онлайн лицея, чтобы было качественное образование без зависимости от электроэнергии или тревог и места нахождения. Еще несколько тысяч — коммунальные платежи. Одежда, обувь, игрушки, путешествия — это я не считаю, но я балую детей, они имеют много всего из вещей, хорошие телефоны, планшеты, макбуки, Play Station, у всех велосипеды, гироскутеры. Так и интересно, о каком "бизнесе" говорит господин Тимур? Даже не знаю, – продолжает приемная мать.

Валентина добавляет, что в качестве родителей-воспитателей она получает с мужем по 7600 гривен. Именно так государство оценивает фактически труд 24/7 без замен, отпусков и выходных, так что оба еще и занимаются предпринимательской деятельности.

Подтверждает невозможность не только заработать, а просто уложиться только в государственную помощь и Юрий Гнатышин, который вместе с женой, имея троих собственных детей, на Николаевщине создал ДДСТ еще в 2008 году. Сейчас семья проживает в Черновицкой области, куда сбежала от оккупации.

— Интернат получает в месяц на ребенка до 1000 евро (более 40 тыс. гривен), в зависимости от диагноза, но когда один ребенок попадает в семью — все, денег у государства нет, — жалуется Юрий. — На воспитанника ДДСТ выделяется примерно 7 тыс. гривен (2,5 прожиточных минимума для детей соответствующего возраста), сейчас в период войны индексации нет, и совсем туго. Вот раньше мы жили в Снегиревской ОТГ и у меня было 40 коз, 60 ульев, еще свиней держали, огород сажали, так и выживали.

Сейчас мы — внутренне перемещенные лица, но выплат, наверное, уже не будет, потому что наш населенный пункт деоккупирован, но вернуться мы некуда. Однако и наша семья, и все ДДСТ пытаются сделать все возможное и невозможное для своих детей (наши и в кафешках регулярно бывают, и имеют карманные деньги, и путешествуем мы с ними, вот сейчас, например, в Румынии). Если, конечно, родители не сломались под давлением проблем и внешнего хейта, такого, как мы получили от Ефросининой и Мирошниченко, — отмечает Юрий Гнатышин.

ДБСТ не боятся детей всех возрастов

Не меньшее удивление у родителей вызвало и заявление Мирошниченко, что часть ДДСТ якобы существуют только на бумаге. "По факту — 100 детей может жить в этом доме, но его не существует, а за каждого ребенка доплачивают. И только если какая-то проверка идет, детей собрали, вывезли — здесь они живут. Проверка уехала — детей вернули в их место дислокации", – отметил в продолжении темы ведущий.

– Эту тему подхватила и Ефросинина. И это люди публичные. Как такое можно говорить? – не скрывает шока Юрий. — Есть Положение о детском доме семейного типа, утвержденное постановлением Кабмина №564 от 26 апреля 2002 года, которым урегулировано количество детей: не менее пяти, но не больше десяти. О какой сотне детей они говорят, непонятно. Вы могли бы посмотреть как живут ДДСТ, поискать информацию до того, как делать такие заявления в целом. Потому что нас сегодня и так немного желающих брать детей у семьи. А такие выступления точно не улучшат ситуацию.

И Юрий, и Валентина, и те родители, кто прокомментировал видео в Чате приемных родителей, сходятся во мнении, что имела место некомпетентность со стороны публичных лиц. И подчеркивают: если им стали известны факты нарушений в конкретном заведении, то стоило обозначить это, а не огульно обвинять разные по существу и формату способы воспитания.

- Вся эта история транслирует тезис о том, что главное — победить дракона под названием "система", и это сделать можно, если вы хотите найти ребенка, — отмечает Валентина. — Но потом вы будете один на один с тем, что он травмирована либо семьей, либо этой системой, либо ими одновременно. Это выдерживают не все, и дети возвращаются в государственные учреждения, происходит разусыновление. Особенно, когда речь идет о подростках, это совсем другая тема, с ними гораздо труднее, чем с малышами. Но они так же нуждаются в семье. И ДДСТ как раз нужно поддерживать, потому что они не боятся детей всех возрастов, принимают семейными группами, потому что надо признать, очередь не стоит, когда трое, четверо, пятеро братьев-сестер. Даже поэтому детские дома семейного типа требуют уважения, а не громких фраз, что это способ зарабатывания.

Досталось на орехи Мирошниченко и от родителей, которые пошли по пути усыновления. Они упрекают, что в действительности все происходит не так просто.

— Этой семье каким-то чудом удалось взять двухлетнего ребенка и с первой попытки. Вот увидела жена ведущего на сайте Минсоцполитики анкету мальчика, позвонила по телефону и опа — он уже в семье, — говорит Александра Прудникова из Киева. — Из своего опыта скажу, что дети до пяти лет — самая сложная категория, на них действительно очереди стоят. Мы рассматривали возможность стать родителями для детей от семи до 15 лет, и с момента, когда нас включили в реестр усыновителей и до знакомства с девочкой прошло три месяца, а сейчас мы взяли пока под опеку еще 12-летнего парня. Да, были определенные сложности, оказалось, что не работал ни один городской телефон в Кривом Роге, где был этот ребенок, потом продолжалась переписка с министерством, с Нацслужбой по усыновлению, какие-то справки пришлось перерабатывать. Но в целом службы (не все) идут навстречу, дают консультации, помогают с документами. Что-то платить у нас ни разу не требовали. Поэтому да, проблемы в этой системе есть, возможно, и коррупция существует, но не в случае этой известной семьи так точно.

Собеседники добавляют: с одной стороны хорошо, что к проблеме детей, лишенных семей, селебритиз привлекают внимание. А с другой — подчеркивают, что это очень чувствительная тема и стоит все же изучать "матчасть", прежде чем выступать с громкими заявлениями.

— Я бы не очень хотела, чтобы ДБСТ ставили рядом с интернатами, из которых мы вырываем детей и создаем условия, чтобы они выросли в достойной обстановке, получили образование, построили собственные семьи, были просто счастливыми гражданами, — подчеркивает Валентина.

- Эта история еще одно подтверждение того, что название "детские дома семейного типа" давно нужно менять, — добавляет Юрий. — В ЕС, например, этой формы и не существует. В Польше, Италии, когда слышат о ДДСТ воспринимают это как заведение. Но это же семья, так что логично было бы перейти к определению "приемная семья". И хотелось все-таки поддержки и понимания того, что мы делаем, от общества, а не клеветы со стороны публичных лиц.