"Зеленые зоны превратили в генделики". Интервью об экологии Киева — застройки, вырубки и (без)действие власти

Только треть жителей столицы верят, что зеленые территории города год от года растут

Киев не один раз входил в список самых зеленых мегаполисов Европы и даже планеты. Однако оказалось, что с экологией в украинской столице все не так однозначно, как и с размерами парков и сохранностью озер.

О самых больших экологических проблемах Киева "Телеграф" поговорил с членом Всемирной комиссии по охранным территориям Международный союз охраны природы, директором Киевского эколого-культурного центра Владимиром Борейко. И узнал, почему тот считает, что при мэре Кличко Киев теряет зеленые зоны, а не прирастает ими.

О жаре и других проблемах

— Какие, на ваш взгляд, сегодня самые серьезные экологические проблемы Киева?

— Начнем с того, что в столице нет экологической стратегии. Жара — это новое явление. Недаром в Киевсовете переименовали Департамент по защите экологии в Департамент по защите экологии и адаптации к смене климата.

Жара этим летом стала причиной 15% смертей в Европе. К счастью, в июне и июле Киев ее не ощутил.

Постоянных проблем несколько. Первая — загрязнение воздуха, особенно осенью. А почему возникает и держится смог? Потому что ветра нет, он не разгоняет дым. Нет дождя, который чистит воздух. Нет тополиного пуха, который тоже чистит воздух.

При этом у нас стоят ТЭЦ, которые его загрязняют. Почему они до сих пор не на газе? Эффективны ли там очистные сооружения?

Но 80% загрязнения дает транспорт, это официальная статистика. Вопрос: почему ничего не делается для того, чтобы транспорта на улицах стало меньше? Почему не строится активно метро? И почему уничтожаются зеленые насаждения?

Зеленый город или… уже не очень?

— Вы говорите об уничтожении зеленых насаждений. А как же тогда попадание в разные рейтинги самых зеленых городов? И увеличение зеленых зон?

— Это власть нам рассказывает, что в Киеве увеличиваются зеленые зоны. И киевляне верят! Социологи провели исследование: треть населения верят, что зеленые территории растут, треть — что стоит на месте, треть считает, как я, что уменьшается.

Я долго хотел разобраться и доказать это уменьшение официально. Мы с коллегами провели исследование. Взяли парки — они у нас выделены, кадастрированы. Их у нас 128, но мы изучили половину — 63 "зеленстроевских" парка по состоянию на 2013 год и на 2023-й. Отправили запрос от депутатов Киевсовета — какую площадь на сегодня имеют эти парки.

— Почему у вас возник интерес к этому вопросу?

— Мы с коллегой начали "заповедать" (работать над присвоением заповедного статуса. — Ред.) один из парков. В 2013 году его площадь была 90 гектаров, а сейчас — 45. Я подумал, что то же самое и по другим.

Мы подсчитываем ответы "Зеленстроя" и видим, что из 63 парков — 26 сократили свои площади, из них шесть уменьшились в два раза. Это практически 400 гектаров. Экстраполируем на 128 парков, получаем, что за 10 лет при мэре Кличко площадь парков в Киеве уменьшилась на 800 гектаров.

— А мы радуемся, что у нас — одна из самых зеленых столиц…

— И это только парки. Смотрим, что там размещено? Автостоянка. Автозаправка. Гендель. Церковь. Даже в Бабий Яр пытались влезть год назад.

Дальше мы с коллегой "заповедаем" урочище Покол (часть Голосеевского ландшафтного парка в Киеве. — Ред.). Там 45 гектаров забрал ЖК "Svetlo Park", осталось 45. Ксения Семенова (экологически активный депутат Киевсовета — Ред.) делает депутатский запрос, нам показывают документацию.

Оказывается, согласно "Программе использования и охраны земель Киева", Институт земельных отношений разработал изменение целевого использования на такой-то кадастровый номер площадью 41 гектар — это и есть этот Покол.

Была зеленая зона, сейчас — рекреационная земля под застройку. Что такое рекреационная земля — генделики, боулинг-клубы и т.д. Это еще не утверждено, но уже проект сделан. Хотя эта территория под "Зеленстроем", там даже их "контора" есть.

Вот так медленное ползучее уничтожение парков и происходит. А власть рассказывает: "Посмотрите, какой мы сделали парк "Наталка"!"

Простите, но вы знаете, что парк "Наталка" 10 лет назад был в три раза шире?

А если мы берем зеленые зоны! Например, остров Галерный. Это дикая природа, не подстриженная, не огламуренная травка. Там десятки видов краснокнижных растений, там орлан белохвостый летает. Причем это не парк, это пока не зафиксированная зеленая зона. И что? Она идет под застройку. Мы боремся за урочище Цыганщина. Что это такое? Это балка с лесом, рядом — дубы, остатки дубравы. Смотрим кадастровый план — под застройку.

То есть, зеленые зоны, которые официально не являются зелеными зонами, все уже розданы под застройку.

Я еще скверы, зеленые зоны вокруг домов не беру. Это тысячи гектаров за 10 лет!

— Вы говорили, что это — одна из самых больших экологических проблем.

— Потому что что мы в итоге имеем? Загрязнение воздуха — раз. Повышение температуры — два. Увеличение шума — три, потому что парки гасят шум. Но люди этого не понимают. Им говорят: вот, у нас появилось 30 качелей, это хорошо. Да не 30 качелей, а 30 деревьев — это хорошо! А лишние 30 качелей — это плохо, потому что в парке должно быть больше деревьев, и он должен быть по максимуму природным.

Закон работает, госорганы — ограниченно

— После полномасштабного вторжения изменилась работа многих госорганов и даже законов. Работает ли природоохранное законодательство и регуляторы сейчас?

— Существуют определенные проблемы в работе госорганов.

Есть запрет на работу экологической инспекции во время войны — то есть, запрет на проверки. Это серьезный фактор, который влияет на ситуацию. Это очень плохо.

Второй момент. В сентябре прошлого года (как я считаю — незаконно) было создано так называемое ГП " Леса Украины". Этим решением фактически была уничтожена лесная государственная охрана.

— Мы говорим о лесниках?

— Да. Это 20 тысяч человек. Они сейчас не имеют права составлять протоколы за нарушения. Это второй серьезный удар.

— То есть, человек что-то незаконно пилит в лесу — они не могут ничего сделать?

— Да. Потому что ГП " Леса Украины" не прописано в более раннем постановлении [Кабмина] Юлии Тимошенко, где определено, кто имеет право составлять протокол по правонарушению. В общем, сделано все криво.

Третий момент: прикрываясь государственными, военными и прочими важными делами, на всех уровнях стараются грабить природу.

Например, в наш ландшафтный заказник местного значения "Деснянские луга" со своими трубами влез Киевгорводоканал. Уничтожено 3 гектара природного слоя земли.

Я не знаю, для чего эти трубы. Мне рассказывали, что там какая-то важная стратегическая задача. Но, простите, при чем здесь стратегическая задача? Если это так — принимайте официальное решение Киевсовета, выделяйте кусок территории по закону.

Вроде бы, серьезное учреждение — Киевгорводоканал. Причем один из замов генерального директора этого учреждения — первый заместитель главы Комиссии по экологической политике Киевсовета Вадим Сторожук. Он что, не знал, что есть закон? Знал. Но думал, что, прикрываясь ситуацией, можно сделать это с нарушением.

То есть, законодательство-то работает, но система контроля за его соблюдением нарушена.

Еще один момент — раньше офис Специализированной экологической прокуратуры (самостоятельное структурное подразделение Офиса генпрокурора. — Ред.) имел право давать команду местным прокуратурам заниматься экологическими делами.

Сейчас он этого права лишен — на время войны. То есть, они могут прислать письмо в местную прокуратуру, а та уже реагирует на уровне "хочу" — "не хочу". Но часто –"не хочу". Это плохо, потому что экологическая прокуратура раньше была самым действенным госорганом.

Наверняка, есть еще какие-то нюансы, о которых я не знаю, но уже даже из-за сказанного выше нам работать стало значительно хуже.

— Недавно в СМИ вы поднимали тему заповедного статуса Труханового острова. Но там, по вашим словам, около 100 гектаров уже застроено или отведено под застройку. Каков шанс отменить эти застройки и вернуть землю городу?

— На мой взгляд — никакого. Можно изучить обстоятельства предоставления этих земельных участков в аренду или передачи в собственность. Если были нарушения — обжаловать землеотводы. Этим должна заниматься прокуратура, но не специализированная природоохранная, а которая занимается вопросами землеотводов.

Еще один момент — на 100 гектарах очень много участков. И даже если убрать факторы коррупции, и сфокусироваться только на незаконных землеотводах, то их такое количество, что прокуратура при всем желании не потянула бы весь этот массив.

У нас есть примеры, когда удавалось "отбивать" незаконно выделенные участки на экологически значимых территориях. Но, чтобы подать судебный иск, прокуратура должна платить деньги государству. Например, мы с прокуратурой отбили 1200 га урочища Унава (ландшафтный заказник общегосударственного значения в Фастовском района на Киевщине. — Ред.) — это стоило несколько миллиардов гривен.

— То есть, государство платит государству, чтобы сохранить в государственной собственности экологически ценную землю?

— Да. Тогда с нами вместе за урочище воевала Генеральная прокуратура. А у районных прокуратур в бюджете таких средств нет.

Пример проще. Мы сейчас судимся за земельный участок на Галерном острове. За то, чтобы вернуть эту землю государству, мы должны были заплатить 8 тыс. грн.

— А история с судами по Трухановому острову во сколько может вылиться?

— Это будут сотни тысяч гривен, я думаю. Это средства именно на оплату судебного иска. В Административном суде — 1,5 тыс. грн и зашел. А в Хозяйственном — 5-10 тысяч.

Из 100 озер треть незаконно застроена

— И еще одна проблема — это уничтожение водоемов, — продолжает Владимир Борейко. – Мы проводили исследование водоемов Киева, их у нас около ста. И нами было доказано, что каждый второй водоем имел проблемы с застройкой, каждый третий — незаконно застроен. Пример? Озеро Качиное, озеро Ерик и затока Миколайчик, которые находятся возле Галерного острова и идут под застройку. Пример — озеро Вырлица.

— Сейчас по Вырлице идут суды. В чем суть этой истории?

— Власть незаконно отдала под застройку часть озера.

— А что с остальной частью озера будет с точки зрения экологии?

— А им плевать. Они засыплют часть озера и будут строить там какой-то развлекательный комплекс. При этом они не дали Евгении Кулебе (еще одна экологически активная депутат Киевсовета. — Ред.) "заповести" оставшуюся часть озера. Мы хотели хотя бы ее сохранить.

— Часть, которую они хотят застроить, мы уже потеряли?

— Сейчас идут суды. Проблема в том, что глава земельной комиссии Киевсовета Терентьев блокирует практически все наши инициативы.

Есть депутат Юлия Лымар, которая говорит, что не нужно ничего "заповедать", нужно сначала расписать план, как это делать. И чтобы Киевсовет принял решение и утвердил методику "заповедания".

Но они уже подготовили проект решения Киевсовета, чтобы протащить пункты, которые делают "заповедание" невозможным. Нам удалось на уровне проекта решения это все заблокировать.

Дела судебные

— За какими судами и объектами Киева стоит наблюдать?

— У нас идет серьезная борьба за Галерный остров. Следующий суд — за большой кусок зеленой зоны возле Пирогова. И третья линия — Вырлица.

Что касается экопарка Осокорки — там все заглохло, потому что нет активистов, которые бы этим занимались.

Есть еще один объект. Погиб Роман Ратушный, который занимался защитой Протасового Яра. Я ему говорил — давай "заповедаем" 10 гектаров, то, что чисто по документам, что уже удалось отбить.

Он погиб, дело не сделали. Но Киевсовет решает сделать заказник его имени. И он принимает решение о создании заказника "Протасов Яр". Но он не получил разрешения у землепользователя. Землепользователь подал в суд и первую инстанцию уже выиграл. А все кричат: "Какие мы молодцы, мы его память увековечили".

Но это пиар. Почему мэр не вызвал этих застройщиков и не сказал: "Ребята, вот вам деньги, власть выкупает эту территорию". И после этого они бы всё сделали законно. Но не захотели, а быстренько провели комиссию, теперь судятся. Да, будет апелляция, кассация… Но я вам как специалист скажу: юридически абсолютно законно можно оспорить создание этого заказника, потому что не было получено согласие всех землепользователей. А оно обязательно.

Нужно было сделать заказник на отбитых 10 гектарах. А по другим земельным участкам сначала вернуть их в судебном порядке или через выкуп забирать их у собственников, а уже потом создавать там заказник.

Или заказник Бабий Яр. Это же не только место, где памятник. Там 120 тысяч людей похоронено!

Вот вам и все проблемы — загрязнение воды, загрязнение воздуха, шум — они все идут из-за того, что мы уничтожаем природу.

Европейский тренд — возрождение дикой природы

— Киевсовет часто на стороне застройщиков?

— Из 120 депутатов Киевсовета, по нашим подсчетам, 80 являются застройщиками или их лоббистами. Пример — Вячеслав Непоп, заместитель Кличко — он же застройщик.

Строительная "мафия" несет смерть Киеву и уникальным старым зданиям. Мы знаем, что за время войны 5-6 зданий уже уничтожены, причем не бомбами.

Но, возвращаясь к теме, мы можем говорить о разных экологических проблемах, но именно зеленые зоны и водоемы — это самая большая наша проблема.

Без ее решения мы просто погибнем. Я не преувеличиваю — начнется гибель населения, особенно — с хроническими заболеваниями, больше детей будет рождаться больными. Люди не могут жить среди бетона, это доказано уже давно. Но, к сожалению, Кличко и его команда этого не понимают.

Это при том, что в Европе сейчас возрождается идея дикой природы — болотных угодий, диких лугов. Там уже приходят к тому, что выкос травы — это зло, и создают участки с некошеными луговыми травами. А у нас, вы же видите, территорию делают практически лысой.

— В чем здесь главное зло?

— Во-первых, идет эрозия почвы. Во-вторых, уничтожается зеленая масса, которая очищает воздух. Ведь трава же тоже очищает воздух, дает кислород. В-третьих, охлаждение.

Почему в лесу прохладно? Не столько потому, что там тень, а потому, что листик поглощает углекислый газ, выделяет кислород. А процесс фотосинтеза идет с понижением температуры. То есть, каждый листик, каждое дерево, каждый куст работает как мини-холодильник. И когда они уничтожают траву на лугу, они увеличивают количество загрязненного воздуха, усиливают жару, уничтожают биоразнообразие. Там же, если это июнь — воробьи и соловьи гнездятся. О кузнечиках, бабочках и т.д. уже не говорим — они тоже гибнут.

И это не все, что происходит. Они же не косой косят, а машинками, а это — загрязнение окружающей среды. Плюс шумовое загрязнение.

Даже в советские времена косили траву, но что-то да оставляли. А сегодня — практически под ноль. Вот вам пример того, о чем я говорил — неверно ведется вообще система городского хозяйства. Отсюда — большинство проблем.